Добро пожаловать в Дурмстранг, глава 2. окончание

- Это Верхний Зал, самое важное помещение в школе,- трещала, не переставая, Кляйн, пока Эйидль выбирала себе место в амфитеатре скамеек в зале с колоннами и каменными скульптурами по краям. Зал был огромным, монументальным, с множеством гобеленов и сцен, вырезанных на деревянных панно, с темными нишами и закутками, где ютились скамейки и камины, сейчас не разожженные. Также тут были портреты гномов и волшебников, которые с интересом разглядывали учеников.- Еще его называют Залом Святовита, основателя школы и ее первого директора… Отсюда ты можешь попасть в правое крыло – учебное – и в левое – практическое, а также в Голову, где располагаются комнаты преподавателей, учительская, управление школы и Госпиталь…

- Госпиталь?- Эйидль насторожилась. Все эти переживания, связанные с новой школой, а особенно безостановочная болтовня Кляйн, напрочь выветрили из ее головы более важные мысли.- Слушай, а ты знаешь всех здешних фей?

Кляйн фыркнула:

- Конечно.

Исландка осмотрела зал – почти все ученики уже расселись, и только у некоторых на плечах еще сидели их персональные «источники информации», в основном это были первогодки. В зале стоял гул голосов – все ждали появления директора.

- Тогда, может быть…- Эйидль огляделась по сторонам, но сидевшие рядом с ней студенты яро обсуждали какой-то «классовый переход» и не обращали на нее внимания.- Может, ты знаешь фею Феликса Цюрри?

- Ммм… Семигодки, который сейчас в госпитале?

- Он в госпитале?- почти с облегчением откликнулась девочка и тут же напряглась, потому что в Зале появились директор и профессор Сцилла. Они поднялись на постамент между двумя колоннами, перед тремя красивыми скульптурами – бородатого волшебника, гнома и красивой девушки.

- Итак, пришло время кое-что обсудить,- спокойно заговорил профессор Яновских, лицо его переполняли тревога и забота. Эйидль пришлось напомнить себе, что это может быть всего лишь маска, хотя ей до сих пор было непонятно, зачем это директору надо.- Сначала о том, что произошло на пути в школу…

По Залу прокатилась волна шепота, до Эйидль донеслось отчетливое «Ящер»…

- Наш любимый сеньор Омар до сих пор теряется в догадках, каким образом ученик смог получить воспаление легких и обморожение, находясь внутри корабля,- голос директора звучал заботливо и немного недоумевающе.- Некоторое расследование, что провели наши друзья гномы на борту, могут привести к мысли, что двое наших учащихся, несмотря на все запреты, оказались ночью на палубе, подвергая свои жизни опасности… Имя второго ученика мы пока так и не выяснили,- Эйидль быстро подсунула под себя ладони, а Кляйн подозрительно на нее покосилась.- Если кто-то из вас располагает какой-либо информацией по этому происшествию, просим обязательно обратиться либо к старостам, либо к администрации… Ради вашей же безопасности…- голос и выражение лица директора были такими проникновенными, что так и хотелось ему поверить и рассказать все свои секреты.

- Сядь прямо,- шикнула ей на ухо Кляйн, заставляя прийти в себя.

В Зале царила полная тишина, никто не шевелился. Профессора медленно обводили взглядами учеников, ожидая, что виновный все-таки сознается.

- Ладно,- словно сдался директор, чуть расслабляясь.- У нас есть еще более важные вещи для обсуждения… Внесите ящик…

Эйидль чуть напряглась, потому что два гнома внесли в зал знакомый ей уже предмет: именно этот ящик так бережно грузили ночью на борт Касатки.

- В этом году наша школа удостоилась чести принимать у себя легендарный Турнир Трех Волшебников,- светясь гордостью и счастьем, проговорил профессор Яновских. Ученики зашептались, кто-то захлопал в ладоши.- Если кто-то не знает, что это такое и с каким блюдом подается – советую обратиться с вопросом к вашим личным помощникам. А теперь – к главному…

Эйидль читала о Турнире, и ей не требовалось объяснений феи: она следила за реакцией зала, где царило возбуждение и предвкушение. Профессора улыбались, ожидая, когда стихнет восторг.

- Через два дня к нам прибудут гости из Хогвартса и Шармбатона, и в тот же день на сутки мы зажжем легендарный Кубок Огня,- и директор взмахнул палочкой в сторону темного ящика – его тут же осветили несколько факелов.- Кубок выберет Чемпионов и свяжет их магическим договором, который нельзя будет разорвать или переписать… Поэтому все, кто уже мысленно положил в Кубок свое имя, – а это могут быть только студенты, достигшие семнадцати лет, – должны еще раз подумать… Назад дороги уже не будет…

Ученики замолчали, пристально глядя на серьезного как никогда директора. Тот опять оглядел весь Зал, а потом кивнул:

- Хорошо. Вся остальная информация будет вам доступна, когда к нам прибудут гости. Для них будут открыты два уровня Низа, но вам туда вход строго запрещен. А теперь я призываю вас разойтись до ужина по своим комнатам, чтобы разложить вещи и приготовиться к завтрашним занятиям, что начнутся по расписанию. Ваши списки предметов и их часы будут, как всегда, переданы в руки личных помощников. Идите,- и директор повернулся к молчавшей профессору Сцилле, и они вместе подошли к ящику, в котором хранился Кубок Огня.

- Идем,- буркнула Кляйн, чуть тыкая Эйидль рукой в шею.

- Слушай, а ты можешь увидеть фею Феликса и узнать, как у него дела?- девочка поднялась и в общем потоке направилась к выходу на балкон.

- С чего бы это? Или чувство вины за сообщничество не дает покоя?

- Так можешь или нет?- с нетерпением спросила Эйидль, останавливаясь на выходе в почти пустом Зале.

- Ладно…- Кляйн задумалась.- А ты жди меня вон в той нише – я еще должна устроить тебе экскурсию, потеряешься еще… Я быстро.

- Спасибо,- прошептала вслед фее девочка и зашла за колонну, куда ей указала Кляйн. Тут было почти темно, лишь один луч ложился на пол и преламывался на стену, где был изображен лежащий дракон с книгой между передними лапами. Эйидль залюбовалась рисунком, когда из тени вдруг вышел высокий и худой мальчик лет семнадцати.

- Ой!- пискнула от испуга Эйидль.

- Прости, не хотел тебя напугать,- улыбнулся парень, и на его худой щеке появилась ямочка. Он говорил с безупречным английским акцентом, чего в этой школе она пока еще не встречала. В полумраке из-за стекол странных очков-половинок весело блестели темные глаза. На мальчишке не было ни берета, ни красной мантии – рубашка, галстук, жилет с незнакомой Эйидль эмблемой.- Послушай, это касается Феликса…

- Феликса?- переспросила девочка, озираясь. Как он узнал?

- Да, слушай внимательно, это очень важно,- мальчик приблизился и опять улыбнулся.- Ты обязательно должна бросить имя Феликса в Кубок Огня. Слышишь – обязательно!

- Но зачем? Он ведь…

- Поверь, если ты этого не сделаешь, у тебя не будет шансов спасти его. И тогда в следующий раз он прыгнет.

- Откуда ты знаешь?- испуганно прошептала Эйидль.

- Просто поверь. А теперь иди,- и странный мальчик отошел обратно в тень, что его опять не стало видно.

- Эй, ты где тут?- раздался звонкий голосок Кляйн. Фея влетела в нишу и поманила ее пальцем:- Идем, по пути все расскажу…

Эйидль помедлила, глядя в темноту, но никого не увидела.

@темы: творчество, фанфики

---

Сказки Ремуса Люпина, рассказанные Лили Поттер-младшей на досуге

*Сказки прослушаны и обработаны Сфинкс

Сказка про Серого Волка

В глухом и полном опасностей лесу жил-был молодой Серый Волк... ничего особенного - обычный волк в серой шкуре, с острыми клыками и любовью к мясу... Раз в день он наведывался в одну из многочисленных заячьих деревушек и плотно обедал... Он был самым младшим в своем выводке, но самым разумным и самым спокойным, поэтому мама, которая в очередной раз занималась щенками, отпускала его на охоту одного...


Однажды Волк мчался домой после сытного обеда и случайно забежал на чужую территорию... Его поймала чужая стая... Волк пытался спастись бегством, но куда ему до мудрых и сильных зрелых волков... Они догнали молодого Волка и хорошо проучили, чтобы никогда он не совал свой нос на их земли...

Долго лежал раненый волк в лесу, уже садилось солнце, становилось холодно... Он пробовал ползти, но далеко не уполз... Он лежал и смотрел в темнеющее небо... Потом он услышал голоса, но ему показалось, что он спит или бредит, потому что рядом спорили зайцы...
"Нужно помочь ему",- проговорила молодая Зайчиха, "он же ранен"...
"Нет-нет, добить!"- прокричал старый заяц,- "ведь если он поправится, то опять придет нас убивать!"
"Нельзя бросать его тут",- снова вступилась зайчиха.
"Волки убили твоих родителей и съели, а ты защищаешь их!"- сердились зайцы,- "Брось его и пойдем, пока не пожаловала его стая"...


Снова настала тишина... на небе появилась полная луна, а он все лежал и мечтал о вечном сне... Но тут чьи-то мягкие лапы коснулись его морды, они напоили его дождевой водой и промыли раны, замотав их листьями... Те же мягкие лапы, едва касаясь, погладили его по морде... Когда он открыл глаза, рядом никого не было... Прошла ночь, прошел день - и после захода солнца все повторилось... На третью ночь он открыл глаза и увидел, как красивая серая Зайчиха бережно меняет его повязки...
- Зачем ты это делаешь?- спросил он.
- Ты же ранен.- пожала она плечами.
- Но я ведь волк, я могу убить тебя.
- Можешь, но разве из-за того, что ты волк, должны мы бросать тебя в беде?- спросила она, садясь возле самой его морды.- Разве виноват ты в том, что природа сделала тебя хищником и ты должен питаться? Разве виноваты мы, зайцы, что едим траву?
И она снова растворилась во тьме...

Так прошло еще два дня, и на третью ночь волк понял, что может подняться... Он очень ослаб на одной воде, но чувствовал себя почти здоровым... Ему очень хотелось есть, а тут на поляну выбежала Зайчиха... Он долго смотрел на нее, потом развернулся и бросился прочь...
Проходили месяцы, затем годы... Зайчиха встретила крупного и доброго Зайца, у них появились зайчата... Жизнь шла своим чередом, только в семье ее - большой и крепкой - никогда никто не пропадал, словно волки обходили их норы стороной... А ее зайчатки не раз рассказывали о тени большого волка, что иногда вырастала за их спинами и заставляла дрожать...

Однажды один из самых непоседливых и шаловливых зайчат пропал из деревни... Долго бегала мать Зайчиха, кликала сына, да не было его нигде... Тогда бросилась она одна в лес, ничего не боясь - так ей хотелось найти зайчонка... Она бежала и звала его, бежала и плакала... и тут выскочила из кустов прямо под ноги огромному серому волку, который держал в зубах за уши ее сынишку...
- Не ешь его, лучше меня возьми!- заплакала Зайчиха, а волк лишь фыркнул и выплюнул зайчонка на землю... Мать накрыла малыша лапами и с покорностью посмотрела на врага...
Был волк худ и почти сед, он прихрамывал на заднюю лапу, а морду его испещряли многочисленные шрамы...

Конечно, вы узнали его, и Зайчиха узнала, потому что все эти годы часто думала о том, что за волчья тень преследует ее и ее детей повсюду...
- Следи за своими клубками лучше, а то станут завтраком кому-то,- рыкнул Волк и повернулся уходить.
- Что делаешь ты тут, Волк,- проговорила Зайчиха,- вблизи нашего селения? Почему ты один, без стаи? Как поживает твоя семья? Здравы ли детки?- начала она выспрашивать, как полагается, словно Волк был старым другом.
Волк обернулся:
- Нет у меня стаи...- и скрылся в лесу.
Зайчиха удивилась, потом отругала сына, и побежали они вместе домой... И дальше потекли годы счастья, потому что по-прежнему грозная тень возникала за спинами детей Зайчихи и ее самой, по-прежнему беда обходила стороной ее хатку... И по-прежнему Зайчиха, глядя на луну ночами, думала лишь об одном: почему? Но она больше никогда не встречала Серого Волка, чтобы задать ему этот вопрос...

Сказка про Березку и Тополь

В стране, где солнце светит тепло и ярко, где ночи всегда короткие и очень звездные, под огромным высоким небом в приветливой рощице росла стройная и веселая Березка... У нее были красивые длинные ветви, которые летом были покрыты зеленой бархатной листвой... Весной ее украшали сережки, зимой - меховые муфты из снега... У нее был тихий шепчущий голос и тонкий стан...

Недалеко от Березки так же молодо и весело рос Ясень... У него была золотистая листва и певучий голос, особенно при ветре... Он часто сочинял стихи для Березки, бросал к ее ногам золото листвы, отправлял живущих на нем птиц с песнями...

А между ними врос в землю могучий Тополь... Он был уже зрел и жил здесь задолго до того, как начали расти Березка и Ясень... Он молча следил за ними, грустно шелестя своими листьями, забрасывая молодых пухом в самую жаркую пору, подбрасывая им снега для тепла в зимние холода... Его ветви переплетались в ветками Березки и ветками Ясеня, и молодые деревья часто проводили дни, общаясь через Тополь...
- Друг мой Тополь,- просил Ясень,- а не передадите ли вы Березке, что у нее сегодня очень красивые серьги...
- Тополь, соседушка,- шептала Березка, - поблагодарите Ясеня за песню, что прислал он мне с соловьем сегодня утром...

Иногда они пытались говорить с Тополем, но он отмалчивался, только передавая послания деревьям, что были разделены из-за него... Иногда Ясень злился и говорил о том, как было бы здорово, если бы Тополь не рос между ним и его возлюбленной Березкой... Тогда Березка только вздыхала, а Тополь молчал, тоскливо глядя вдаль, где многие годы лежало тело сломленной в бурю молодой ели...

Однажды в тихий мир деревьев вторглись люди... Они пришли с топорами и пилами, долго что-то искали, а потом остановились возле могучего Тополя... Березка и Ясень со страхом смотрели, как падают могучие ветки, как гнется красивое тело, как текут слезы по стволу их соседа... Березка зажмурилась, чтобы не видеть этого, а когда все стихло, она посмотрела перед собой и не узнала места... Перед ней была пустота - а потом только Ясень...

Они молчали.... день, два, неделю... Ясень прислал Березке птицу, но она не стала слушать... И они снова молчали... не было больше того, кто бы передавал послания и недовольно сопел между ними... Некому больше было направлять на них ветер в жаркий полдень... Ясень сердился, что Березка перестала с ним общаться - ведь он так мечтал, чтобы между ними никого не было... а Березка день за днем все меньше смотрела на Ясеня - и все чаще уделяла внимание пню, что остался после мудрого Тополя...


Ясень посылал ей песни и стихи, а она не отвечала... Она собирала росу в своих листьях и направляла ее на пень... Она скрывала его своей листвой в жаркий день... отгоняла порывами ветра животных и птиц... Осенью накрыла его своими листьями, а с приходом зимы стала сбрасывать на него свой снег, чтобы укутать потеплее... Ясень перестал обрашать внимание на Березку, решив, что она сошла с ума из-за страха, когда рядом были дровосеки... А она продолжала наблюдать за пеньком...

Пришла весна - молодая, красивая... На ветках Березки повисли сережки, на которые вновь стал заглядываться Ясень... Он попытался заговорить с ней, но снова не получил ответа... Он не понимал, чем занята Березка... А она снова поливала росой пень, давала ему больше солнца и ждала, полная надежды... Ясень хмурился и стал все чаще поглядывать в сторону стоявшей от него не так далеко Осинки, еще совсем девчонки, хихикающей по утрам...

Однажды утром он повернулся к Березке - вдруг она образумилась из-за того, что он стал общаться с ветренной Осинкой, и изумился... На месте пня вверх тянулись тонкие ветки с почти распустившимися листьями... Ветки покрывали пень, делая его живым и зеленым... А Березка склонялась к этим стебелькам, обливая из березовым соком, словно сладкими слезами... И Веточки шелестели на ветру, напевая "мама, мама"...

Проходили годы... Тополь рос, ветвился, мужал... Однажды ночью налетел на рощу ураган, стал гнуть к земле тонки стволы... Накрыл своими многочисленными веточками Тополек Березку, защитил от безжалосного ветра... Раздался страшный хруст, полетели в стороны ветки... И ветер сломил Ясеня, понес за собой в поле...
Утром встало солнце, Березка зашептала песенки Топольку, а он в ответ напевал "мама, мама"...

@темы: настроение

---

Послесловие к сказкам Ремус Люпина, или как мы искали глубинные смыслы

Собрались как-то два филолога и прочли сказки Ремуса... толика юмора и попытка постичь и переосмыслить... ничего не вышло, зато посмеялись... Разговор он-лайн выложен комментарием к самим Сказкам...

---

Сказки Ремуса Люпина, рассказанные на ночь Лили Поттер-младшей

Сказка про Влюбленного Мазохиста

Жил-был один Мазохист... он был немного странный и нелюдимый... и он был влюблен... ну, он был странный, понимаешь? он любил... огонь... Каждый вечер, когда он возвращался домой, он подходил к красивой тонкой свече, что горела в комнате, и любовался пламенем... Он приходил, садился и любовался, боясь даже дышать на любимое пламя, боясь его потревожить...

Но однажды Мазохист не пришел... он попал в больницу... случайно... истязал сам себя в очередном приступе животной ярости, и долго там лежал, скучая по своему пламени... а когда вернулся...

Мазохист вернулся домой и увидел, что его свечой любуется другой человек... и она горит для него все так же ярко, как и для влюбленного в нее Мазохиста... он расстроился и ушел... он вернулся на следующий день, но там была все та же картина... через день он вернулся - этот человек все еще был тут, но он не просто любовался, он протягивал руку к прекрасному пламени и оно ласкало эту руку... Мазохист не выдержал, подошел, протянул свою руку - и обжогся...

Он ушел, раненный в самое сердце, потому что она его обожгла, а другого - лишь ласкала свои пламенем... но на следующий вечер он снова вернулся... того человека не было, и Мазохист сел и снова, как раньше, стал любовться ею... она светила ему, как раньше, подмигивала, скользила в воздухе пламенем... и он опять был счастлив... и он протянул руку - и она снова его обожгла... он был опять ранен, почти предан, он не понимал, почему...

Но на следующий день он снова пришел, но тот человек снова любовался его свечей, протягивал руку и пламя ласкало его... а Мазохист стоял и смотрел, не понимая, почему не может оказаться на месте этого чужака... и почему свеча, предавшая его, продолжает так ярко и ласково ему светить, все так же переливаясь пламенем, если подойти она все также грела его - но всякий раз обжигала... и всякий раз Мазохист уходил, клянясь, что больше не придет и не будет обжигаться... но он возврашался, и она все также светила ему, ласкала издали, он подходил и протягивал к ней руку - почти с мольбой... но она вновь опаляла протянутую руку пламенем...

Однажда он пришел и увидел, что рядом с его любимой свечей появилась еще одна... она горела ярко, пестро, почти радостно... он подошел, из любопытства протянул руку - и новая чужая свеча прислакала его, не обжигая... но он отдернул руку, потому что это пламя было чужим, он не мог любоваться им часами, не мог знать каждый его изгиб полыхания... это было чужое пламя... и он отошел, любуясь своей любимой свечей, все такой же прекрасной и все также ласкающей другого... и он стоял там, пока мог, а потом уходил с новой болью... чтобы завтра вернуться... чтобы увидеть ее, свою любимую, чтобы знать, что с ней все в порядке и никто не потушил этот живой огонь, что пылал для другого... приходил и приходил, иногда протягивая руку и обжигаясь.... иногда он подходил к другой свече и позволял приласкать свою руку...

И, думаю, он приходит до сих пор, потому что его свеча все также горит для него, все также манит, подмигивает ему, притягивает - чтобы снова незаслуженно обжечь...


Сказка о Солнечном Лучике

В одной чудесной далекой стране жил был Лучик солнца... Он вставал на рассвете и ложился с заходом солнца, весь день летая над миром и грея его, освещая... Лучик этот был абсолютно и безгранично счастлив... он летал по свету, видел много стран и людей, чудес... но самым для него чудесным была красивая девочка, что вставала раньше него и ложилась позже... почти весь день она проводила во дворе, что-то делая, напевая, улыбаясь... и он надолго оставался рядом с ней, грея ее и светя ей до самого последнего момента дня.

Лучик радовался жизни и любовался девочкой, у которой волосы были его цвета и улыбка такая же теплая... но однажды, когда с рассветом он прилетел к ней, она не вышла... он ждал ее весь день до самого захода.... но она так и не пришла... Лучик загрустил...
на следуюший день ее тоже не было, и на следующий... и тогда он осмелился подлететь к окну ее дома и заглянуть в него... но шторы были плотно задернуты, и он ничего не увидел.... возле окошка сидела Тень и улыбалась... Лучик спросил, не знает ли она ту девочку, и Тень улыбнулась, ответив, что до девочки уже больше никогда не долетит луч света... Лучик заплакал и полетел прочь, тускнея от тоски.... навстречу ему сияло Солнце... оно спросило, почему его милое создание такое несчастное, когда должно светиться от радости и тепла, и лучик рассказал Солнцу о девочке и о Тени...

Солнце пыталось утешить Лучик, но тот только тускнел... и тогда Солнце сказало, что девочку можно еще вернуть, если спуститься в самое глубокое и темное ущелье, в самую Тьму и показать девочке дорогу... но тогда Лучик должен будет остаться там, во Тьме, навсегда.

И Лучик согласился - он полетел к самому глубокому ущелью и смело нырнул в него, погружаясь все глубже и глубже, в самую Тьму... там он снова встретил Тень, которая вела за руку его девочку... Лучик метнулся между девочкой и Тенью, оплел девочку теплом и поманил прочь... чем дальше он ее вел, тем более холодным становился, тем более тусклым, почти прозрачным.... у самого выхода девочка улыбнулась своей теплой улыбкой - и Лучик пропал, растворившись в отсветах захода...

А девочка вернулась домой, выросла и вскоре вышла замуж... Но это уже совсем другая история - история ее счастья, которое выкупил своей жизнью маленький Лучик...

@темы: творчество

---

Дедушка Малфой

- О, Цисси, ты неотразима…
Она недовольно подняла бровь, как это умел делать только ее отец.
- Прости, Нисса, ну, прости деда.
- Ммм…- она сделала вид, что всерьез задумалась об этом, и на лице Драко Малфоя на миг отразилось беспокойство. Тогда Нарцисса рассмеялась, сжалившись над дедом:- Ладно, прощаю… Я понимаю: возраст, склероз…
- Склероз?- Драко выглядел недовольным, пока усмехающаяся внучка не поцеловала его в щеку, легко обнимая за плечи.
- Ну, сколько раз я тебя просила не называть меня этим застревающим в зубах именем? На что еще я должна списывать это? На то, что ты делаешь это специально?- она почти угрожающе смотрела на деда, но опять не выдержала и рассмеялась.
- А где твои родители?
- Она уже отбыли на свадьбу Сириуса Люпина.
- А ты что тут одна?
- Жду Луция,- пожала плечами Нарцисса, поправляя на шее небесно-голубую шаль.
Дед фыркнул почти презрительно:
- Теперь так принято? Девушки ждут парней?
- Никто меня не ждет,- с лестницы сбежал Луций, на ходу поправляя галстук.- Это я остался тут, чтобы дождаться, пока Принцесса, наконец, подберет серьги к браслету… Кстати, где этот самый браслет?
- М, я подумала и решила, что он сегодня лишний,- Нарцисса улыбнулась, когда и дед, и брат одинаково закатили глаза.- Мы идем, или предлагаете пропустить официальную часть и явиться только на банкет?
Драко покачал головой почти смирительно:
- Если бы я не терпел подобные пассажи от твоего отца почти всю его жизнь, я бы уже сошел с ума, Ци…
- Все, дед Малфой, ты в опале!- заявила Нарцисса, схватила свою сумку и ступила в камин.- Я пошла женить Сириуса!
Ей вслед засмеялся Луций.
- Это все твое влияние,- буркнул Драко, провожая внучку растерянным взглядом.
- Я ее Ниссой зову,- напомнил парень, засовывая руки в карманы и с легкой улыбкой глядя на деда.
- Ой, вынь руки, пожалуйста! Это твоя поттеровская привычка сведет меня с ума…
- А ты не идешь?- насторожился Луций, пропуская мимо ушей замечание деда.- Или домашние тапки на пике моды?
- Мне не до семейных торжеств на сотню персон, у меня деловая встреча…
- С пачкой бумаг и бабушкиным массажем?- ухмыльнулся Луций, шагнув к камину.
- Дал же Мерлин внуков,- тяжело вздохнул Драко, качая головой. Когда парень исчез в пламени, старший Малфой криво улыбнулся и пожал плечами.

@темы: творчество, фанфики

---

Добро пожаловать в Дурмстранг! глава 2. продолжение

Школа Дурмстранг была основана тремя гномами в те древние времена, когда гоблины начинали свои первые войны, а великаны жили повсюду, водя на длинных стальных цепях драконов-хранителей. В то время гномы были самыми преданными и самыми лучшими служителями волшебников - волхвов, строя для них замки и подземные убежища, где маги не раз находили приют и защиту в годы лихолетий.

Один из великих северных волхвов Святовит, несколько десятилетий подряд бравший к себе в ученики подающих надежды детей, как-то задумался о том, чтобы собрать все юные дарования в одном месте и учить их законам магии и волшебства. И тогда он обратился к одному из своих гномов, не знает ли тот такого скрытного и надежного места.

Остров Драконов был местом опасным и малоизвестным, потерянным во льдах и океанской воде. Говорили, что это упавший с неба сотни веков назад – в начале времен – огромный камень, утопленный и вросший в океанское дно; лишь небольшой верхний край торчал над водной гладью. Высокие скалы, что окружали кусок каменной суши, не давали доступа на заснеженное почти круглый год плато, но в тоже время стали приютом для множества видов драконов, что жили в глубоких пещерах и нишах. Мало кто осмеливался высадиться на этот малогостеприимный берег, и почти никто уже не возвращался.

На поверхности жить было опасно и холодно, да и слишком заметно для посторонних глаз. Тогда гномы решили спрятать школу и обезопасить самым простым способом – они построили ее под землей…

- Под землей?- испугалась Эйидль, когда они медленно в потоке школьников поднимались по лестнице на палубу.

- Ну, сначала она вся была под поверхностью,- заметила Адела, застегивая мантию,- но с веками многие драконы переселились, некоторые вымерли, оставшихся либо убили, либо приручили…

- Приручили?- исландка чуть не оступилась, сзади кто-то ее поддержал.

- В общем, на поверхности сейчас есть один этаж корпуса и башня «Айсберг», когда не очень холодно, мы там гуляем,- улыбнулась Хельга.- И на поверхности находится наш знаменитый зверинец…

Эйидль никогда не слышала о зверинце Дурмстранга, но промолчала. Сверху потянуло теплым воздухом. Послышался уже уловимый звук волн, что бились о борта.

- Все сама увидишь!- Тереза потрепала ее по плечу, предвосхищая следующий вопрос новенькой.- Это тебе не дворец Шармбатона…

Эйидль зажмурилась от яркого света, что вдруг стал ослеплять, падая через дверь, к которой они уже поднялись. Гомон школьников приобретал какой-то странный отзвук, словно многогранное эхо.

- Ох,- прошептала она, сделав первые шаги на высокую палубу, и остановилась, из-за чего позади послышалось недовольное ворчание и ее начали подталкивать вперед.

Она сделала пару шагов к борту, у которого замерла, пытаясь увидеть все и сразу в этой подземной пещере, творения искусных рук.

Касатка застыла недалеко от берега, между еще двумя черными судами, что со спущенными парусами спокойно покачивались на воде. Потолок был куполообразным, высоким и блестящим, потому что в него были вделаны – искусственно или природой – миллионы ледяных кристаллов, что свисали над головами, ловя свет всего трех факелов, отражая его гранями, отбрасывая тысячи разноцветных бликов на воду и тем самым освещая всю пещеру. Вода в свою очередь отражала эту радугу, и казалось, что вся пещера светится и переливается, растворяется в этом причудливом сиянии кристаллов.

Когда Эйидль привыкла к блеску темной пещеры, то перевела взгляд на дальнюю ее стену, которая отличалась от остальных. Она поняла, что видит вход в школу, перед которым тянулась широкая каменная пристань, где уже оказались первые ученики, преодолевшие едва видный с борта Касатки трап.

От пристани вверх шли три широкие лестницы: прямая центральная и две боковые, которые начинались почти в одной точке и смыкались возле огромных арочных дверей, которые были широко распахнуты, словно приглашая детей быстрее входить. Но никто не спешил – школьники останавливались на середине лестниц и чего-то ждали.

- Поторопись!- гаркнул у нее над ухом Омар, когда Эйидль приостановилась возле самого трапа. Она вздрогнула и поспешила спуститься на пристань, уже наполовину заполненную детьми. Она протиснулась к подножию лестницы и стала разглядывать искусный узор на дверях – множество переплетенных линий, крылья, щиты, пламя… Рисунок завораживал и притягивал…

- Берет поправь,- шепнула откуда-то появившаяся рядом Хельга, и исландка поспешила выполнить ее совет.

- Чего все ждут?

- Приглашения Хранителя,- тихо сказала девочка, глядя вверх, как и все школьники. Пристань и лестницы тонули в красных мантиях и черных беретах.

- Кто это?

Хельга не ответила, указав в сторону дверей.

Эйидль никогда раньше не видела горных гномов, дальних родственников садовых – безобидных и мало на что годных. А в дверях явно появился горный гном – маленького роста, плотный, с длинной рыжей бородой, что он заткнул за пояс коричневого сюртука, с маленькими, глубоко посаженными, глазками, что отражали свет, с большим круглым носом и широкими бровями, что доходили почти до края лихо на нем сидящего школьного берета. В красных ладонях он держал связку ключей на кольце – они тихо позвякивали при каждом шаге гнома.

На пристани воцарилась полная тишина. Темные глаза Хранителя медленно обводили зал, останавливаясь, кажется, на каждом, словно он пытался прочесть что-то на лицах.

- Приветствую вас во владениях Дурмстранг, где гномам покорились буря воды и натиск камня,- заговорил Хранитель глубоким, сильным голосом, что отражался от стен и эхом уходил в воду.- Прежде чем войти, подумайте о том, что ждет вас внутри, кто вы на входе и кем станете на выходе, потому что великий народ гномов лишь построил для вас Храм учения, но от вас зависит, чем вы его наполните. Мы храним мудрость предков и секреты времен, вам же – постигать их и открывать. А всякий, кто пришел посягнуть на Равновесие Темного и Светлого, Земного и Подземного, выйдет через ту же дверь, что и вошел.

Тишина почти звенела. Гном еще раз осмотрел школьников, потом повернулся и встал в дверях. Толпа тут же двинулась, заговорила, ожила.

- Что значит «через ту же дверь, что и вошел»?- спросила впечатленная речью гнома Эйидль у идущих рядом Хельги и Терезы.

Последняя захихикала, и несколько школьников рядом тоже рассмеялись.

- Ну, понимаешь…- начала Хельга, сдерживая улыбку,- гномы были знатными шутниками. Школа представляет собой вырытого в скале, под наклоном лежащего дракона, и три лестницы – это хвост чудовища, ведущие ко входу…- девочка дала Эйидль время, чтобы вообразить картинку, а потом продолжила:- Считается, что мы входим внутрь через… ммм… черный ход, потому что еще глупы и невежды, а в конце года мы покидаем школу через пасть дракона, через голову…

- А тот, кто «посягнул на Равновесие»,- весело дополнила Тереза, - выметается через то же место, через которое вошел!

Исландка рассмеялась вместе с новыми подругами, но смех их резко оборвался, когда они оказались на верхней ступеньке «хвоста» и в общем потоке прошли через высокие резные двери – под пристальным взглядом Хранителя…

- Но…- Эйидль даже испугалась, когда поняла, что его глаза полностью черные, без привычного белка. Жуть какая…

- Он был последним гномом рода Кристальщиков,- шепнула Хельга, когда они прошли в огромный зал, с потолка которого все также свисали кристаллы, освещавшие помещение с помощью трех факелов. На стенах висели гобелены с драконами, щиты, свободное от них место было заполнено все той же резьбой по камню.- Он слеп при свете, но видит в темноте…

- Но тогда как…?

- Никто не знает,- предвосхитила вопрос Эйидль Хельга.- И никто не осмеливается спросить. Кстати, это Нижняя часть туловища, или Низ,- улыбнулась девочка, увлекая Эйидль вперед по залу с гобеленами.- Справа – вход в спальное крыло девочек, правая задняя нога, слева соответственно – жилые помещения мальчиков.

- То есть ученики живут рядом с задним проходом… то есть выходом?- с усмешкой уточнила Эйидль, начиная подниматься по небольшой лестнице на балкон, которого она не заметила раньше, потому что ее внимание привлекали свисающие с него гобелены. Под балконом были еще одни двери, плотно закрытые, находящиеся в тени.

Девочки рассмеялись и поспешили по балкону к распахнутым дверям, откуда лился голубоватый свет и шум голосов еще более сильный, чем был на лестнице до появления Хранителя.

Эйидль сморгнула, войдя в очередное новое для нее помещение.

- Центральный зал, в простонародье – Желудок,- шепнула Тереза, опять улыбаясь.- Мы тут едим и проводим разные собрания-праздники…

Зал был полукруглым, со светло-желтыми стенами, сплошь покрытыми резными рисунками, только в них были вделаны миллионы маленьких кристаллов, которые ловили свет редких факелов, и из-за игры пламени в камнях казалось, будто драконы, единороги, фениксы, кентавры и гиппогрифы двигаются вместе с пламенем факелов, куда-то бегут, прыгают, летят, стреляют из луков. Эта картина так заворожила, что Эйидль снова остановилась, создавая пробку.

- Идем же!- Хельга в нетерпении дернула новую подругу за мантию и увлекла от входа.

Зал был очень большим, и в центре почти по всей его неправильной окружности тянулся стол со скамьями, прерываясь в наиболее узкой части и образовывая подкову – потому что внутри этого почти круга были еще два подобных незаконченных овала-подковы – каждый меньше того, в который он включен. Они словно образовывали амфитеатр, обращенный к постаменту, на котором стоял прямой стол с высокими креслами.

Они сели за внешний овал, почти с самого правого края, и Эйидль видела, что самые маленькие и удивленные школьники – сразу видно, первогодки – под руководством высокого парня в красиво сидящем на русой голове берете рассаживались в самом центре зала, вокруг самой маленькой «подковы».

- Преподаватели,- склонилась к Эйидль справа Тереза и кивнула в противоположную той, откуда они пришли, сторону. В куполообразной стене тоже были двери, которые отворились, пропуская десяток волшебников и волшебниц. На них были разноцветные мантии, расшитые зелеными или красными узорами, с гербами школы на рукавах. Эйидль пыталась всех их рассмотреть: здесь были и пожилые маги, и юная волшебница с хитрым блеском в синих глазах, суровая женщина в годах с коротким фиолетовым ежиком, прихрамывающий крупный волшебник с недовольной гримасой на полном лице… Замыкали группу преподавателей ничем не выразительный мужчина в сиреневой мантии и ослепительно красивая женщина, державшая его под руку и улыбавшаяся всем и никому.

- Кто она?- шепотом спросила у Хельги исландка, указывая на прекрасную женщину.

- Вейла,- хмыкнула школьница.

- Она вейла? Не может быть, она же брюнетка.

- Да нет же! Это у нее такое прозвище,- улыбнулась Хельга.- Это профессор Сцилла, преподает Теорию Темных искусств…

- Ого,- как-то не сочеталась солнечная внешность прекрасной волшебницы с ее предметом, включение которого в расписание очень раздражало Эйидль: она была противницей такого рода магии.- А почему тогда Вейла?

- Потому что она всегда прекрасна, как вейла,- хихикнула Тереза, глядя на профессора Сциллу, что садилась почти в центре стола, рядом с неприметным мужчиной, что ввел ее в зал,- но посмотри на нее в гневе…

Исландка предпочла бы не смотреть. Преподаватели расселись по местам – во главе стола оказался тот самый неприметный на первый взгляд мужчина. Он встал и улыбнулся затихшему залу. Улыбка тут же сделала его лицо живым, радостным, полным ласковых морщинок, переливов счастья – не человек, а сгусток радости. Наверное, от одного его вида любой боггарт бы тут же покончил жизнь самоубийством, а патронусы парили бы по залу.

- От имени преподавательского состава приветствую вас в школе Дурмстранг!- прозвучал сильный, глубокий голос мужчины.- Для тех, кто не знает или не помнит, меня зовут профессор Артур Яновских, я ваш директор, а ученики старших курсов еще и имеют удовольствие посещать мой курс Практической Темной Магии…

Эйидль передернуло, хотя директор все еще светился счастьем и радостью.

- Он эмоциональный мим,- шепнула Хельга, чуть склонившись к новенькой,- слышала о таком? Типа метаморфомага, но эмоционального…

- Нет, не слышала.

- Никогда не верь тому, что у него на лице – вот и все,- посоветовала девочка, делая вид, что внимательно слушает приветственную речь профессора Яновских.

- Приятное местечко,- пробурчала себе под нос Эйидль, но тут же поняла, что улыбается в ответ на поддельную радость директора. Хотя почему поддельную? Может быть, он действительно такой радостный, каким кажется…

- …после обеда мы должны обсудить с вами несколько волнующих меня вопросов, поэтому прошу вас по окончании трапезы пройти в Верхний Зал. Приятного аппетита,- и директор сел на свое место.

Эйидль уставилась на стол перед собой, где были лишь кубок и столовые приборы с салфетками. Она уже хотела спросить, в чем шутка, когда зал наполнился шелестом легких крыльев, и девочка заморгала. Она не знала, откуда они появились, но с потолка спускались сотни маленьких созданий с полупрозрачными крыльями. В тоненьких ручках они держали тарелки, на маленьких тельцах были повязаны такие же крошечные фартуки с гербами школы.

Эйидль замерла, когда одно из созданий зависло прямо перед ней, улыбаясь крошечным ротиком на кукольном лице, обрамленном желтыми кудряшками.

- Я фея домашнего очага и хранительница погребов, я верный друг и помощник,- почти пропело существо тихим голосом.- Я буду всегда рядом, если тебе что-то понадобится,- и фея плавно опустила перед девочкой пустую тарелку, потом как-то совсем по-свойски приземлилась на плечо Эйидль и выжидательно на нее посмотрела. Исландка немного испуганно повернула голову, чтобы посмотреть на фею в ответ.- Ну?

- Что «ну»?- не поняла девочка.

- Ты есть будешь или нет?

- Ммм… а тут есть что-то съедобное?- тихо поинтересовалась Эйидль и могла поклясться, что фея закатила глаза.

- Ну, почему мне всегда поручают новеньких?! Одному не успела помахать платком после трех лет мучений, теперь ты…- со вздохом пропищала фея, складывая маленькие ручки на груди.- Ты что ешь? Мясо? Рыбу? Картофель или овощи?

- Ты, что, говорящее меню?- фыркнула исландка, изумленно слушая фею.

- О подземелья гномов! В общем, будешь есть, что дают,- и фея хлопнула в маленькие ладошки, и на тарелке перед Эйидль появился запеченный картофель и какое-то мясо в подливе.- Ты ешь, а я буду твои вкусы изучать… Пять лет мне теперь с тобой маяться!

- То есть ты вроде моей личной няньки?- уточнила девочка, беря вилку и начиная жевать мясо.- Очень вкусно…

- У нас по-другому не бывает, рада угодить,- почти ехидно откликнулась фея, потом наклонилась и изучила нашивку на мантии.- Так, значит, Эйидль… Ничего себе имечко тебе родители подобрали… И не говори с набитым ртом! Ты неряшливостью не страдаешь?

- Прости?- девочка проглотила еду и посмотрела снова на фею.

- Ладно, от этого отучим,- фея продолжала деловито изучать Эйидль.- Учти: я не исполняю твои желания, я не джин, я слежу за тем, чтобы ты была сыта и согрета, чтобы в назначенный час ты сопела в своей кроватке, вовремя приходила на занятия, не баловалась магией, когда неположено, ну, и по мелочам…

- И кто тут кому шеф?- фыркнула Эйидль, скорчив гримасу. По выражению маленького личика феи было понятно, что вопрос не требует ответа. Голова шла кругом.

- Еще я незаменимый источник информации, которую тебе положено или необходимо знать; карта, энциклопедия и компас в одном наборе,- самодовольно отрапортовала фея, критически осматривая локон волос Эйидль, что выпал из-под берета.- И, кстати, меня зовут Кляйн.

- Очень приятно,- пробурчала Эйидль и вернулась к еде, понимая, что год получится нелегким.

@темы: творчество, фанфики

---

Добро пожаловать в Дурмстранг! глава 2. продолжение

Она точно знала, что спит, но при этом никак не могла справиться с отвращением и страхом. Она ненавидела и боялась пауков с детства и даже во сне судорожно дышала, глядя на песочного цвета многоногое чудовище, медленно ползущее по тонкой паутине, что держалась несколькими нитями за светлый, почти белый парапет то ли башни, то ли маяка. Паук не обращал на нее никакого внимания, медленно спускаясь – тоненькая паутинка начала увеличиваться, когда он словно позволил себе парить вниз.

И тут Эйидль еле сдержала крик, потому что нитки паутины, что держали ее, такую прекрасную и уникальную, стали беззвучно отрываться от парапета. Одна, вторая, третья – и паутину подхватил жестокий холодный ветер, увлекая вместе с беспомощно висящим пауком вниз, в белую бездну. И она сделала шаг вперед, подставляя ладонь и ежась от ужаса: не из-за паука, а потому, что он так стремительно падал…

- Эйидль!

Она резко села и ударилась лбом о потолок каюты, погруженной в полумрак. Кто-то сдавленно захихикал внизу. Девочка помотала головой и повернулась к стоящей в проходе Хельге:

- Что-то случилось?

- У себя спроси, чего ты так кричишь?- донесся снизу недовольный голос Терезы.- Сначала вваливаешься ночью, как ослепленный тюлень, а теперь еще и орешь, словно тебя режут…

- Тер, хватит,- попросила Хельга, глядя на Эйидль. Исландка пыталась прийти в себя и все потирала руку, на которую ловила паука. Ее немного жгло.- Ты в порядке?

- Да, просто сон плохой приснился,- попыталась успокоить новую подругу Эйидль.- Простите…

- В школе бы одним «простите» не отделалась,- буркнула Адела.- Твой крик бы все крыло перебудил…

- Ладно, давайте еще поспим,- предложила Хельга и, бросив еще один взволнованный взгляд на исландку, вернулась на свою постель, выключая голубоватый свет.

Эйидль легла обратно, закидывая трясущиеся руки за голову и дрожа от испуга. Она повернулась на бок, судорожно думая о том, где сейчас Феликс и что делает. Она страшилась, что он может снова повторить попытку, и надеялась только на то, что внутри «Касатки», без палочки, он вряд ли сможет причинить себе вред.

А в том, что он попытается снова, Эйидль была уверена. Она давно заметила в его взгляде эту отрешенность, обреченность, пустоту. Ее это пугало…

- Вставай, полуночница.

Она и не заметила, как заснула. Хельга трясла ее за руку, мягко улыбаясь.

- Что?

- Подъем, ты уже завтрак проспала, я тебе бутерброд принесла,- девочка протянула новенькой сверток из салфеток и принялась завязывать галстук черного цвета все с той же школьной эмблемой.- Поторопись, через двадцать минут причалим…

- Слушай…- исландка косо посмотрела на копошащихся внизу Аделу и Терезу,- ты… Ящер на завтраке был, ты не видела?

Если Хельга и была удивлена вопросом, то виду не подала:

- Нет, ребята говорили, что он сильно заболел, в каюте за ним присматривают старосты.

- Заболел?

- Угу,- Хельга внимательно смотрела на Эйидль.- У него жар, кашель и обморожение,- и девочка взглядом указала на руки исландки, на которых были явные признаки реакции на сильный мороз.

Эйидль по-детски спрятала тут же руки, но не смогла сдержать улыбку, чего, наверное, не поняла Хельга. Но новость о болезни Феликса принесла надежду – по крайней мере, некоторое время можно спать спокойно, вряд ли он снова решит свести счеты с жизнью. А она пока попытается найти способ ему помешать.

- Выходим! Получаем палочки! Не толпимся!- раздалось за дверью каюты, и девочки тут же задвигались. Эйидль поспешно расчесала волосы, нахлобучила на них берет, схватила мантию и сумку и спрыгнула на пол.

- Идем, посмотрим, как будем заходить в гавань!- улыбнулась ей задорно Тереза, схватила за руку и потянула прочь, даже не дав застегнуть туфли.

Эйидль думала, что фраза «заходить в гавань» подразумевала, что они поднимутся на палубу, чтобы видеть процесс, но подруга потянула ее в противоположную лестнице сторону, явно спеша.

Они буквально влетели в довольно просторное по сравнению с каютами помещение в носу корабля, и Эйидль замерла, забыв даже о том, что хотела что-то спросить, так и оставшись стоять с открытым ртом.

Два борта, что образовывали тут угол носа, оказались наполовину прозрачными, почти во всю высоту стен комнаты. Открывавшаяся картина сначала пугала, потому что приходило осознание, что они глубоко в ледяной воде, а стекло может и не выдержать. Постепенно страх проходил, возвращалось осознание, что корабль наполнен заклинаниями, да и совершает он этот путь далеко не впервые. И тогда она шагнула ближе, оставив на полу сумку и мантию.

Через окна была видна бурлящая жизнь холодного океана, вода - хрустально-зеленого оттенка, местами синяя или серая. Множество красок и оттенков холода окружали движущуюся «Касатку». Эйидль вплотную подошла к стеклу, но дна не было видно. Вокруг – лишь водная плоть, в которой иногда проскальзывали странные растения, водоросли, мелкие рыбешки. Было тяжело отвести глаза, в горле застряли слова, но девочка даже не знала, какие.

- Смотри!- Тереза встала рядом и указала рукой куда-то вправо. Сначала Эйидль ничего не заметила, а потом охнула: они плыли прямо на огромную подводную скалу, что росла с каждой минутой, растворяя хрустальную синеву воды в коричнево-черной своей поверхности, что отвесно спускалась откуда-то сверху и терялась внизу. Постепенно скала заслонила все перед иллюминаторами.

- Мы не разобьемся?- испуганно спросила исландка, но Тереза лишь усмехнулась. Эйидль не отрывала взгляда от растущей подводной горы, что уже занимала все пространство в окнах-иллюминаторах, и, наконец, увидела то, что тут же развеяло опасения: они плыли прямо на темную дыру в скале. Черная, словно пасть какого-то чудовища, она при еще более близком рассмотрении, и оказалась пастью – дракона, открытой и готовой захлопнуться за нырнувшей в нее жертвой. Какой искусный мастер вырезал в камне такую совершенную в деталях голову дракона, с огромными острыми клыками и слепыми глазами, что с угрозой смотрели в дали холодного океана? Присмотревшись, девочка увидела, что по бокам от этой пасти есть еще две – поменьше, с другими выражениями глаз и, наверное, другой породы, такие же идеально красивые и почти живые…

Эйидль почти не дышала, глядя, как пасть дракона поглощает их – «Касатка» медленно вошла в дыру, и все потонуло во мраке.

Исландка не успела испугаться: вода постепенно начала светлеть, пропуская блики сверху, корабль явно поднимался.

- Идем, теперь все самое интересное наверху!- хихикнула Тереза и поспешила покинуть комнату. Эйидль еще раз взглянула в окно-иллюминатор и подобрала с пола свои вещи, сгорая от нетерпения увидеть, наконец, загадочную школу Дурмстранг.

@темы: творчество, фанфики

---

Компания "Поттер и фантазия" представляет...

Выкладываю оригинальную версию пьесы, написанной Джеймсом Поттером для выпускного... Потому что он долго готовился, а не "высасывал ее из пальца"... Правда, зная нашего Джима, неудивительно, что его запала хватило только на одно действие... Да и его друзей вряд ли хватило бы не больше

Действующие лица:

Ван Транс, профессор Превращательных наук, старая женщина с пенсне и крашеными волосами;

Мадам Тарро, профессор Прорицательских наук, почти девочка, с веснушками, бодрой походкой;

Сеньор Пудель, завуч, профессор Поварских наук, высокий и непомерно худой, всегда в салатовых одеждах;

Мида Пира – профессор Значков и Закорючек, женщина непонятного возраста с непонятными глазами;

Вик-Вик, профессор Жуткострашныхзверейведения, маленький, но непомерно толстый, вечно забинтован;

Действие первое.

Явление первое (Ван Транс, Сеньор Пудель, Мида Пира, Вик-Вик).

Весна. Уютная комнатка с камином, стены заставлены стеллажами с книгами. По комнате ходит кругами Сеньор Пудель. У камина дремлет Вик-Вик, подняв короткие ноги на пуфик и сложив руки на бугре живота. Мида Пира на полу вычерчивает какие-то карты. Ван Транс читает книгу в глубоком кресле, то и дело хмыкая или делая на страницах пометы.

Мида Пира: Сеньор Пудель, что вы все топчитесь? Вы уже протоптали тропинку в паласе, а он стоит сейчас не так дешево… Если перечесть все траты, что мы делаем…

Сеньор Пудель: (надменно, не оборачиваясь) Рисуйте свои картинки, милейшая, и не пытайтесь считать чужие галеоны. Тем более что с вашими мозгами считать – дело непростое.

Мида Пира: (надув губы, в сторону) Вот бы Авадой в его чумную спину…

Вик-Вик: (дернувшись и чуть приоткрыв глаза) Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы… (засыпает).

Ван Транс: (подняв глаза от книги) Сеньор Пудель, что вы все перебираете пальцами? Считаете? (Смех Миды Пиры). Рисуйте, рисуйте, Мида, это развивает… (К Пуделю). Как вы думаете, правда ли то, что денотат африканского пополопопуса – ничто иное, как аккомодация визгливых абстракций наших неуемных протекторов?

(Мида выпучивает глаза, Пудель медленно оборачивается к Ван Транс, сузив глаза. Ван Транс роняет книгу).

Сеньор Пудель: (надменно, отворачиваясь) Поднимите книгу, профессор, нечего разбазаривать школьное имущество…

Ван Транс: (сердито) Это мое имущество!

Вик-Вик: (дернувшись и чуть приоткрыв глаза) Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы… (засыпает).

Мида Пира: (поднимая книгу и протягивая ее Ван Транс) Профессор, а… вы бы могли перевести то, что сказали пару минут назад? (Фырканье Пуделя).

Ван Транс: (небрежно берет книгу) Рисуйте, рисуйте, Мида, развивает…

Явление второе (те же и Мадам Тарро).

Распахивается дверь, ударившись о стену. На пороге Мадам Тарро в коротенькой юбочке, запыхавшаяся, с испуганным выражением лица.

Вик-Вик: (подскочив и чуть приоткрыв глаза) Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы… (засыпает).

Мадам Тарро: (театрально хватаясь за голову) Спите?! Читаете?! Рисуете?! Нииииичего не знаете!!!

(Мида Пира округлила глаза, Ван Транс хмурит брови, Сеньор Пудель не реагирует).

Ван Транс: (сильнее хмурясь) Сколько раз просили – не бегать, как школьнице, и не орать, будто у вас украли всю коробку с макияжем!

Мадам Тарро: (таинственно) А вы не знаете ужасной новости!

Мида Пира: (так же заговорщицки) Какой?

Мадам Тарро: (выдержав паузу, во время которой подпрыгивала на месте) Я увидела в прорицательском шаре…

Пудель: (в сторону, желчно) …подслушала в замочную скважину…

Мида Пира: (испуганно и заинтриговано) Что?

Мадам Тарро: Что к нам едут аттестанты! (победно оглядывает всех).

Мида Пира: (прикрыв рот ладошкой) Ох!

Вик-Вик: (подскочив и чуть приоткрыв глаза) Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы… (засыпает).

Ван Транс: (зло усмехнувшись) И что это за аттестанты, спешу спросить? (В сторону). Кто дал девочке огневиски?

Мадам Тарро: (немного растерянно) Ну… это те, кто будет проводить… атт… ате.. аттеста-цию…

(Книга падает с колен Ван Транс, Сеньор Пудель споткнулся).

Мида Пира: (весело) Аттестацию? Ух, здорово!... А что это?

Ван Транс: (вставая) Не рисуйте больше, Мида, идите в библиотеку, возьмите толкователь слов, перо и пергамент. Перепишите определение слова «аттестация» восемь раз. Без ошибок.

(Мида Пира вскакивает и убегает, прикусив язык).

Явление третье. (Те же без Миды Пиры).

Ван Транс: (встала и прошлась по комнате напротив Пуделя). Так-так… Мадам Тарро, вы случайно не услы… не увидели в шаре, кто едет и когда?

Мадам Тарро: (замявшись) Приедут… эээ… завтра… Кто-то из Министерства…

(Где-то что-то звякнуло, шум ног из коридора).

Вик-Вик: (подскочив и чуть приоткрыв глаза) Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы… (засыпает).

(Несколько мгновений напряженной тишины. Пудель продолжает ходить, загибая пальцы, Ван Транс застыла у полки с книгами. Мадам Тарро ожидающе глядит на Ван Транс).

Ван Транс: (чуть улыбнувшись). Такс… Банк Гринготтс до скольки работает?

Мадам Тарро: (подпрыгнув от удовольствия) Уже закрылся на сегодня.

Ван Транс: (разочарованно) Прекрасно. Хм… Выверните карманы…

Мадам Тарро: (испуганно) Что-о-о?

Ван Транс: (сердито) Карманы выверните, Тарро!

(Мадам Тарро вытаскивает из карманов мантии, три леденца, колоду карт, пару обгрызанных перьев, скомканный пергамент, палочку, мелок и шоколадку).

Ван Транс: (раздраженно) Деньги у вас есть?

Мадам Тарро: (смущенно) Неа… Я потратила сегодня на леде… на перья!

Ван Транс: (отвернувшись и глядя на Пуделя) Угу, угу. Значит, придется вертеться… Мадам Тарро, вы готовы к аттестации?

(Мадам Тарро качает головой, как болванчик).

Ван Транс: (сузив глаза) Тогда что вы тут делаете? Идите и готовьтесь!

(Мадам Тарро подскакивает и вылетает из комнаты, хлопнув дверью).

Явление четвертое (Вик-Вик, Ван Транс, Сеньор Пудель).

Вик-Вик: (подскочив и чуть приоткрыв глаза) Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы… (засыпает).

Ван Транс: (склоняется к самому уху Вик-Вика) Профессор!!! Старый дурень, вставай!!!! ВСТАВАЙТЕ!!!

Сеньор Пудель: (передернув плечами, не оборачиваясь) Ван Транс, держите себя в руках, иначе нас обоих отправят к лекарю.

Ван Транс: (не обращая внимания на Удавуса) Вик-Вик, да вставай же!

Вик-Вик: (открывая один глаз) Зачем же так кричать, дорогуша? Я же не сплю.

Ван Транс: (в сторону) Вот этому никакой аттестации не пройти, он забыл, как палочку держать.

Вик-Вик: (садясь прямо и шаря рукой) Где моя палочка? Хм… Акикио палочка! Хм… Акицио палочка! Хм… Акация палочка! Да что за Мерлин в колпаке?!

Ван Транс: (поднимая палочку с полу) Акцио палочка, профессор.

Вик-Вик: (сладко улыбаясь) Да-к зачем вы меня звали, профессор Ван Транс? Что-то непонятное в книге?

Ван Транс: (в сторону) Угу, ты будто читать умеешь! (Профессору Вик-Вик). Вставайте – у нас завтра аттестация, приедут проверяющие из Министерства.

Вик-Вик: (икнув и краснея) Простите… а кого они будут проверять?

Ван Транс: (багровея) Нас, конечно!

Вик-Вик: (переходя на писк) Но не меня ведь… я же… заслуженный работник… у меня же… стаж… я же… авторитет…

Ван Транс: (презрительно) Как хотите, наше дело – предупредить. До встречи, коллеги.

( Вышла).

Коней первого действия.

дель

@темы: творчество, фанфики

---

Выпускной Ежика и Хорька. 4?

- Джеймс, неужели у тебя еще что-то осталось?- насмешливо спросила Лили, когда увидела, что брат опять куда-то отправился с мешком. Малфой понимал ее опасения: после конкурса танцев на столах (немного подвыпившие Паркинсон и Эйвери угораздились исполнить танго, а подобревший Мильтон исполнил бы до конца стриптиз, если бы его вовремя не остановили) и гадания, в котором лохматый исполнял вполне успешно роль Трелони в бусах и очках (Граффу, если верить Поттеру, в эту ночь все-таки откроется великая тайна различия полов, а самому Скорпиусу обещаны серенады под пихтой), ждать очередного плода больной фантазии было даже страшно.

- Предпоследнее на сегодня,- с ухмылкой пообещал Джеймс, уже привычно взлезая на стойку и оглядывая танцующих и уже не танцующих однокурсников.- Итак… Сейчас мы с вами поставим спектакль…

- Чего?!- изумился Клод Вейн из угла.

- Спектакль, Клод,- Поттер светился от самодовольства.- Я даже слова всем размножил… Итак, Ричард, как самый умный, ты будешь играть профессора Ван Транс, иди сюда…

- А если не хочется?- фыркнул Ричард, который явно воспринял предсказание переодетого Поттера как глас свыше и крепко обнимал довольную Сюзанну.

- Не порти вечер,- попросил однокурсника Поттер, уже алчно протягивая Граффу слова и парик, который представлял собой собранные в пучок седые волосы.- И очки не забудь… Малфой, поди сюда.

- Нет, Поттер, я на первом курсе в одном с тобой спектакле уже участвовал…

- Скор…- Лили укоризненно посмотрела на слизеринца, ее глаза блестели от смеха и выпитого бокала с разбавленным Огневиски.

Малфой картинно закатил глаза и подчинился – наверное, и на него алкоголь действует, раз он решил участвовать в чем-то подобном.

- Итак, Малфой у нас играет… сеньора Пуделя!- с радостью объявил Джеймс, вручая другу свиток. Скорпиус почти убил его взглядом, но Поттеру явно сегодня было все равно.- Мадам Миду Пиру у нас играет Энжи МакЛаген!- названная слизеринка была явно польщена оказанной ей честью – она чуть не упала, подлетая к уже сформированной труппе. Просто шоу пьяных идиотов…- Профессора Таро у нас играет… Эмма Томас и профессора Вик-Вик – Эдвард Мильтон…

Ксения смотрела, как Джеймс раздает бутафорию, и с трудом сдерживала смех, а ведь они еще даже не начали: на бедную Эмму под ее хихиканье нацепили бусы и очки, а Малфой одним взглядом отказался нацепить на себя пенсне.

- Итак, дорогие зрители,- Джеймс все еще сидел на стойке и улыбался, показывая рукой своим актерам, чтобы они отошли и освободили пространство возле стульев.- Мы представляем вашему вниманию комедию «Однажды в учительской Учебного заведения для Одаренных Палочкой».

Зал прыснул, а Поттер достал свой пергамент и начал читать, одновременно дирижируя своей тоже смеющейся труппой:

- «Весна. Уютная комнатка с камином, стены заставлены стеллажами с книгами. По комнате ходит кругами Сеньор Пудель, профессор Поварских наук»... Малфой, ходит по комнате, я сказал!

Скорпиус чувствовал себя идиотом, вышагивая посреди зала на глазах у всех. Ладно, пусть Поттер повеселится… А про Поварские науки Пуделя они потом отдельно поговорят.

- «У камина дремлет Вик-Вик, профессор Жуткострашныхзверейведения…»

- Профессор чего?- фыркнул Мильтон, но Поттер сделал вид, что не слышал, как его прервали:

- «…подняв короткие ноги на пуфик и сложив руки на бугре живота»...- Джеймс сердито посмотрел на актера - Эдвард торопливо уселся на стул, сложив руки на подушке, что была засунута ему под мантию.- «Мида Пира, профессор Значков и Закорючек, на полу вычерчивает какие-то карты»... Энжи, на пол, быстро!- режиссер терял терпение.

- Еще чего, там грязно!- фыркнула девушка. Малфой закатил глаза и быстро бросил на пол чью-то мантию. МакЛаген еще немного постояла, а потом с грацией беременной кошки легла, взглядом пообещав Поттеру его убить. Лохматого это особо не тронуло…

- «Профессор Превращательных наук Ван Транс читает книгу в глубоком кресле, то и дело хмыкая или делая на страницах пометы…»,- Ричард без всяких жеманностей, скорее, со смирением сел рядом с Мильтоном и уставился в свой пергамент с таким видом, будто он в кресле Министра магии, а не на старом стуле в парике.- Итак, поехали…! Энжи, начинаем!

Девушка быстро посмотрела в свой листок:

- «Пудель… (Поттер и Малфой одновременно усмехнулись), что вы все топчитесь? Вы уже протоптали тропинку в паласе, а он стоит сейчас не так дешево… Если перечесть все траты, что мы делаем…»

- «Рисуйте свои картинки, милейшая»,- прочел Малфой, все еще пытаясь успокоиться,- «и не пытайтесь считать чужие галеоны. Тем более что с вашими мозгами считать – дело непростое»...

- Малфой!- возмутился Джеймс, прерывая пьесу.- Ты читать разучился?

- Как написано, так и читаю.

- Там написано «надменно, не оборачиваясь»! Чего ты тогда тут фыркаешь, как голодный гиппогриф?

- Так, Поттер…- начал Скорпиус, собираясь высказать все, что он думает о дурной пьесе друга, но тут Графф громко прочистил горло:

- Мы вам не мешаем?

- Продолжаем,- попросил Джеймс, снова улыбаясь от уха до уха.

- «Надув губы, в сторону… Вот бы Авадой в его чумную спину…»,- прочла Энжи, и Поттер стукнул себя по лбу:

- Ремарки читать не надо!

- А что такое «ремарка»?- спросила МакЛаген.

- Проехали,- отмахнулся Поттер, явно боясь, что весь спектакль будет испорчен, и тут же расплылся в довольной улыбке: видимо, Мильтон все сделал так, как и задумывалось. Он подпрыгнул и большими глазами посмотрел в зал, потом сверился со своим свитком и просипел:

- «Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы…»,- и Мильтон снова изобразил из себя спящего беременного фестрала.

- Какой содержательный отрезок,- прокомментировала из зала Хелена Эйвери.

Джеймс выжидающе посмотрел на Ричарда Граффа, и тот не подвел: он проговорил свою реплику, даже не подглядывая в пергамент, подняв глаза на Скорпиуса:

- «Пудель (Малфоя потянуло улыбнуться), что вы все перебираете пальцами? Считаете? (Раздался смех Энжи с пола). Рисуйте, рисуйте, Мида, это развивает… Пудель (Малфой не знал, как ему еще удается сдерживаться), как вы думаете, правда ли то, что денотат африканского пополопопуса – не что иное, как аккомодация визгливых абстракций наших неуемных протекторов?».

Зрители попадали на столы, кто-то подавился, Мильтон от испуга открыл глаза, Малфой все-таки засмеялся, и Поттер даже не сделал ему замечание – ему было просто не до того, потому что он сам пытался не упасть со стойки от смеха.

Один Графф остался невозмутимым, и Скорпиусу пришлось взять себя в руки.

- «Профессор, а… вы бы могли перевести то, что сказали пару минут назад?»,- вполне искренне попросила с пола МакЛаген.

- Поттер!- Скорпиус прочел свою ремарку – «Фырканье Пуделя» - и не смог промолчать.- Я тебе, что, лошадь?!

Из зала опять послышался хохот, и, видимо, поэтому Поттер пропустил замечание Малфоя мимо ушей, кивая Граффу, чтобы он продолжал.

- «Рисуйте, рисуйте, Мида, развивает…».

- Мильтон, не спи!- шикнул Джеймс.

- У меня же по роли написано, что я сплю,- приоткрыл глаза хаффлпаффец, и Скорпиусу показалось, что предписанное ему фырканье прекрасно исполнили его сокурсницы.

- В смысле: твоя очередь!- рыкнул в нетерпении Джеймс. Набрал клоунов-дегенератов, теперь мучайся, почти с удовлетворением заметил Скорпиус.

- Аааа…

- Не «ааа», а читай!- не выдержал Поттер.

- «Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы…»,- насупившись, прочел Эдвард.

- По-моему, кто-то повторяется,- заметила Хелена Эйвери, прикрывая рот ладошкой.

Джеймс выжидающе посмотрел на Эмму Томас, и та вступила на «сцену»:

- «Спите?! Читаете?! Рисуете?! Нииииичего не знаете…»…

- Филч умер,- прокомментировал кто-то из зала, вызывая новую волну смешков.

Ричард спокойно продолжил играть:

- «Сколько раз просили – не бегать, как школьнице, и не орать, будто у вас украли всю коробку с макияжем!»…

- «А вы не знаете ужасной новости! Я увидела в прорицательском шаре…»,- Эмма старалась не захихикать, потому что огромные очки сползали с ее носа и грозили оказаться на полу.

- Поттер, что значит «желточно»?- спросил Малфой, читая ремарки для своего персонажа.- Я должен покрыться желтком?

- Да это я ошибся,- отмахнулся Джеймс,- желчно… Давай дальше…

Скорпиус хмыкнул и ровным голосом прочел:

- «…подслушала в замочную скважину…»

- «К нам едут аттестанты!»- радостно провозгласила Эмма, ловя падающие очки.

- Это из той же оперы, что и «желточно»?- не смогла промолчать Хелена.

Мильтон подскочил, чуть не упав со стула, получилось очень правдоподобно:

- «Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы…»…- с третьего раза ему даже не понадобилось смотреть в листок.- Поттер, почему я играю какого-то дегенерата?!

Джеймс оставил эту реплику без комментариев, наслаждаясь весельем, что царило в зале. Скорпиус бы мог ответить за друга, но не стал портить такой приятный вечер такой неприятной для Мильтона правдой.

- «И что это за аттестанты, спешу спросить?»,- кажется, только Графф смог вжиться в роль, наверное, дело было в парике с пучком. Или же исполнилась его мечта стать женщиной.- «Кто дал девочке огневиски?»

Действительно, кто?

- «Ну… это те, кто будет проводить… атт… ате.. аттеста-цию…»,- продолжила Эмма, читая с листа по слогам. Поттер роли распределил, точнее не придумаешь…

Энжи даже почти не играла, выдавая очередную реплику:

- «Аттестацию? Ух, здорово!... А что это?».

- «Не рисуйте больше, Мида»,- назидательно проговорил Графф,- «идите в библиотеку, возьмите толкователь слов, перо и пергамент. Перепишите определение слова «аттестация» восемь раз. Без ошибок»...

У МакЛаген бы от этого мозг взорвался… Слизеринка сверилась со своим листом, поднялась и ушла со сцены, чем явно расстроила зрителей.

- «Так-так… Мадам Таро, вы случайно не услы… не увидели в шаре, кто едет и когда?»- Графф не на шутку вошел в роль.

- «Приедут… эээ… завтра… Кто-то из Министерства…».

Мильтон постарался не опоздать с репликой:

- «Что? Да-да, я слушаю!.. А… Ничего, да? Ну, я тогда еще… если вы…».

- Его заклинило,- прокомментировала Эйвери, казалось, что она уже стала неотъемлемой частью действия.

- «Такс… Банк Гринготтс до скольки работает?»,- Графф поднялся и оглядел присутствующих.

- Джеймс, что значит «подпрыгивает от удовольствия»?- возмутилась Эмма, глядя в листок.

- Мерлин, ну это же просто!- Поттер слез со стойки и пару раз подскакнул на месте, словно ему в пятую точку кнопкой ткнули. Малфою свело живот, зал содрогнулся от смеха. Это была кульминация комедии, лучшая сцена.

- Вот сам и прыгай,- фыркнула Томас.

- «Уже закрылся на сегодня»,- решил сдвинуть действие с мертвой точки Скорпиус.

- «Угу, угу. Значит, придется вертеться…».- Ричард подошел к сидящему с закрытыми глазами Мильтону:- «Профессор!!! Старый дурень, вставай!!!! ВСТАВАЙТЕ!!!»

- «Ван Транс, держите себя в руках, иначе нас обоих отправят к целителю»,- вполне серьезно заметил Малфой.

- «Вик-Вик, да вставай же!»,- повторил Графф.

Мильтону на этот раз понадобился лист, чем он удивил всех:

- «Зачем же так кричать, дорогуша? Я же не сплю».

- О! Отпустило,- не смогла промолчать Эйвери.

- «Вот этому никакой аттестации не пройти, он забыл, как палочку держать»,- проговорил Графф, поворачиваясь к Малфою. Слизеринец видел в глазах товарища по несчастью смирение судьбе. Да, быть в радиусе двух миль от Поттера – это нелегко…

- «Где моя палочка? Хм… Акикио палочка! Хм… Акицио палочка! Хм… Акация палочка! Да что за Мерлин в колпаке?!»,- прочел Мильтон, и зрители попадали с мест. Снова зазвенели стекла.

- Хорошо не мерлиновы трусы,- тихо заметил Ричард, опять же обращаясь к Малфою.

- «Да-к зачем вы меня звали, профессор Ван Транс?»

- «Вставайте – у нас завтра аттестация, приедут проверяющие из Министерства»...- терпеливо объяснил Ричард, словно показывал Поттеру, как пользоваться конспектами по Истории Магии.

- «Простите… а кого они будут проверять?»

- «Нас, конечно!»

- «Но не меня ведь… я же… заслуженный работник… у меня же… стаж… я же… авторитет»…

- «Как хотите, наше дело – предупредить. До встречи, коллеги... Может, еще успею в банк»,- и Графф с чувством собственного достоинства покинул «сцену».

- Занавес!- счастливый Поттер зааплодировал, а потом с воодушевлением посмотрел на своих актеров:- А теперь повторим – и уже без сбоев. Правда?

Малфой даже трудиться не стал что-то говорить – все высказали и показали остальные участники спектакля. Ну, Поттер, в писатели тебе точно не идти…

Слизеринцы катались от смеха.

@темы: творчество, фанфики

---

Р.Л.

Слезы капают на стол: кап-кап-кап... Так вот она какая - боль... Соленая, терпкая, не отпускающая ни на минуту... Жестокая и не понимающая...
Соленая лужица на поверхности, а они все текут по щекам, отдаваясь эхом где-то в затылке... Так вот она какая - любовь... Настоящая, искренняя и обреченная... Она где-то внутри, все время... И от нее тоже колет в затылке и капают слезы...
Ты не хотел этой любви, ты не искал ее, ты даже от нее прятался... Но разве получится?
Ты ищешь выход, хоть какой-нибудь, чтобы уйти от этой боли, как-то облегчить, прогнать кошмары и тоску... Ты ищешь надежду, хотя понимаешь, что ее нет... И даже в словах "все зависит от..." ты уже не видишь ее, потому что все предрешено и вряд ли изменится только ради тебя....
И ты весь сжимаешься, когда видишь их... Сжимаешься, корчишься, злишься...
Ты сотни раз себе говорил, что не будешь появляться там, где есть они... Не будешь следить за их счастьем, о котором ты так мечтал и от которого слезы капают все сильнее - только уже внутри... Но каждый раз ты поворачиваешься, ты слушаешь, ты смотришь, причиняя себе новую боль... Ты говоришь с ней... А тебе хочется кричать, чтобы они прекратили, чтобы они заметили твои муки, но ты молчишь, потому что не имеешь на это никакого права.... И ты снова пытаешься найти выход, мечешься, срываешься, ревнуешь так, что темнеет в глазах, внутри словно ожог - не моя, не моя... И как все исправить, ты не знаешь... И как пережить - не знаешь, потому что это самое первое и самое сильное чувство в твоей жизни...
Бессилие - вот что издает эти звуки... Кап-кап-кап... Даже во сне, в кошмарах, от которых ты просыпаешься несколько раз за ночь, по щекам течет это бессилие... И тебе в тот момент нужно лишь одно, мелочь, которая бы помогла снова уснуть - ее теплая рука на твоих волосах... Ты так этого жаждешь, что готов просить ее об этом, но молчишь, потому что потом будет еще больнее от этого обмана... потому что даже у плачущего от бессилия есть гордость...
А утром все то же самое: судорожный поиск выхода, хоть какого-то облегчения, истязание себя при взгляде на их гармонию и счастье, о котором ты так мечтал, и соленое бессилие, отдающееся в затылке...
Слезы - твои первые слезы - капают на стол... Так вот ты какая, любовь...

---

Добро пожаловать в Дурмстранг! Глава 2. С корабля на бал. часть 1.

- Феликс, что б тебя! Вставай, я сказал!

Только тут он понял, что его трясут за мантию. Поворачиваться не хотелось.

- Слышишь?!

Не услышать трудно.

- На завтрак, кому говорю!

- Я не голоден,- простуженным горлом ответил он.

- Мне плевать! Вставай, или я тебя скину, осёл!

Очень драматично.

- Гай, ты чего так орешь?

Ну, теперь у нас и зрители.

- Пытаюсь одного придурка с кровати сдернуть,- пробурчал Гай, и Феликс даже мог точно сказать, что парень стоит, сложив на груди руки и хмурится.

- Оставь, там первогодка с лестницы упал, помощь нужна.

- Как всегда,- усталый вздох. Нелегко быть старостой седьмого года.- Не оставляй его в покое, пока не поднимется.

Нет, оставьте.

- Феликс,- голос мягкий, девичий, рука тоже мягкая. Уж лучше бы Гай его по спине колотил.- Ну, перестань ты прятаться…

- Я не голоден,- повторил он и закашлял.

- Черт, у тебя же жар!- мягкая рука на миг прижалась к его шее, и он дернулся, ударившись лбом о стену.- Как ты умудрился? Пойду искать Омара… Не переживай: через три часа будем в школе…

Он и не переживал. Скорее, надеялся. От простуды умирают? Хорошо бы…

- Феликс…

- Да уйди ты уже!- хрипло прикрикнул он. Потом было обиженное сопение, и хлопнула дверь каюты.

Тишина. Она окружала его всю ночь, он никак не мог заснуть. Дремал, но это было еще хуже, потому что тогда сознание выходило из-под контроля. В остальное время он обдумывал лишь одно – как и когда?

Было так странно неправдоподобно. Говорили, что нужно возненавидеть себя, чтобы уничтожить. Он не ненавидел себя. Просто не видел смысла жить дальше.

Для чего? Еще девять месяцев назад был смысл. Еще в июле, даже тогда, он находил его. А теперь нет. Он искал, старательно искал, но находил лишь предательство и ложь. Ни во что не верил, никому не верил.

И он бы прыгнул, если бы не она! Он и ей не верил, в особенности ей, но почему-то ее слова остановили. Он не хотел разбираться, почему.

Жар нарастал, в ушах шумело, и снова стал проваливаться в дрему. И тут же снова нахлынули воспоминания, что привели его этой ночью на край борта «Касатки». Покрытую чешуей руку жгло и ломило, словно повышенная температура тела была непереносимой.

…Интересно, какая температура была у той ящерицы? Наверное, низкая…

…Рождественский подарок от отца… Или отцу… Он же маггл, ему все и всегда интересно… Вот он наблюдает за матчем по настольному квиддичу… Пытается сложить взрывающиеся карты… Примеривается в метле… С восторгом в больших глазах идет с ним в волшебный зверинец… Это и есть подарок – смешной папа… Ему было не особо интересно, но как радовался отец! Ради этого он терпеливо шел вдоль клеток и вольеров… Ради отца он делал и не такое… Смешной и добрый человечек… Вокруг одни маги с детьми – и его отец…

Феликс улыбнулся сухими губами, на грани сна и реальности вспоминая лицо папы, то чувство счастья…

…Крик ребенка, которому чего-то не дали… Неконтролируемая магия… Треск стекла и звон осколков у его ног… Огромный красный ящер, кинувшийся на свободу… И он, стоявший на пути этой свободы… Шесть кровавых полосок на его плече и боку от когтей животного… Крики, растерянность отца…

Он сморщился, по привычке накрывая то место, где когда-то была поцарапанная кожа, а теперь твердый ряд чешуи, под которой горело огнем…

… «Пустяки, царапины»… Отец хмурился… Маггловая больница… «На всякий случай»… Щипало несильно, бинты сковывали… Испуг мамы, когда она вернулась с работы… Визг мамы и вздох отца, когда он снял рубашку, чтобы снять бинты… Бинты… Пока они ехали в госпиталь Вейхвассер, вся рука, правый бок, плечо, шея, бедро и колено покрылись красными чешуйками… Было небольно… Ужас целителя… Его гнев на отца-маггла… «Если бы сразу!»… «Мы остановили процесс, но ничего исправить не можем»…

Он криво ухмыльнулся пустоте: он и тогда ухмыльнулся, потому что не стал делать из этого трагедии. Так необычно! Он тогда еще не понимал всего…

…Зеркало… Справа подбородок, возле самого угла губ, по щеке, кляксой до уголка глаза, под ухом до волос… Сиреневый глаз в узким острым зрачком… Сильная и защищенная даже от огня рука… Нога до щиколотки, колено почти негнущееся… Пальцы руки, как без суставов… Почти несгибающийся локоть… Полоска чешуи на боку к бедру… Чешуя тонкая, прочная, буро-красная, блестящая… И он чудовище…

Феликс застонал, желая вырваться из бреда, сворачиваясь клубком на кровати, но ничего не получилось.

… «Ящер»… «Где ты умудрился?»… «Ты не опасен хоть?»… «Страх-то какой»… И его усмешка, как и раньше, когда вслед неслось «неряха»… «Плюнь, завидуют»… Это был лучший друг, который тоже усмехался… Почти ничего не изменилось… Он даже начал привыкать и получать удовольствие… Тушить свечи о чешую… Засовывать руку в котел… Принимать на плечо заклятия на тренировках… Бладжеры – на плечо… Пугать первогодок, выглядывая из темноты коридора…

- Вот он,- донеслось сквозь вату, и он поморщился: неугомонные.- Может, дать ему пока зелья?

- Какого кальмара у него обморожение?!- резкий голос бил прямо по ушам.

- Обморожение?- почти испуганный писк.

Его дернули за здоровую руку, что лежала на боку. Какая холодная у Омара ладонь…

- Разберемся,- буркнул раздраженный голос.- Воды ему дай, потом зайду…

- Феликс, повернуться можешь?- все тот же тихий голос.

- Ты все еще не поднялся?!- видимо, вернулся Гай.

- Не кричи: у него жар и обморожение, Омар тут ворчал.

- Час от часу не легче,- вздохнул Гай.- Скоро приплывем, Феликс, держись…

… «Держись, Феликс, это просто испытание»… Ее странные взгляды… Она отстранялась от его прикосновений… А потом ее объятия, подаренные его лучшему другу… Их поцелуй в полумраке… Глупые объяснения… Сожаление в глазах друга… Бывший друг, бывшая девушка… Их переплетенные руки… Сколько раз они проходили мимо него за тот июнь, когда все рухнуло? Рухнула вера в любовь, преданность и дружбу…

Он чувствовал, как его, словно куклу, повернули, правая рука гулко стукнулась о край постели. Холодная вода попала в рот, потекла по подбородку…

- У него и лицо немного обморожено,- заметил Гай, а Феликс судорожно глотал воду с закрытыми глазами.

… «Папа ушел» - грустные слова мамы… «Еще в феврале?!»… «Мы не хотели тебя расстраивать заранее»… «Почему он ушел?!»… «Чувствует себя виноватым»… «Папа, почему?»… «У твоей мамы другой»… «Мама?!»… «У твоего отца другая женщина»… Ложь, повсюду ложь… «Я подал в суд, чтобы ты жил со мной»… «Мне через полтора месяца семнадцать»… «По нашим законам ты несовершеннолетний»… «Я волшебник!»… «Ты мой сын, ты будешь жить со мной!»… «Мама!»… «Он ничего не добьется, а пока делай, как постановил Визенгамот»… Жить полтора месяца на два дома… Три дня в одном, три дня в другом… Оба – чужие, полные лжи… Семья тоже оказалась ничем…

- Если Омар докажет, что Феликс выходил наружу, ночью, то всем не поздоровиться,- тихий голос у самого уха.

- Не докажет,- Гай был немного дальше.- Ладно, побудь тут, я пойду и узнаю, скоро ли уже приплывем… Да еще этот первогодка со своим переломом…

- Год начинается замечательно,- горькая усмешка в голосе.

Лучше бы он закончился еще ночью…

«Присмотри за ней, ладно?»… «Не делай глупостей, обещаешь?»… «Пиши, я тебя прошу»… «Обещай, что присмотришь за ней»… «За мной не надо присматривать»… «Помолчи, Эйидль, новая школа – это как новая страна, Феликс, обещай»… «Ладно».

Но он бы прыгнул.

@темы: творчество, фанфики

---

Добро пожаловать в Дурмстранг! 3.

Глава 1. Эйидль (окончание)

Она проснулась от того, что в нос ударил холодный соленый воздух. Открыла глаза и тут же поняла, где она и почему дует ветер. Значит, слова мальчишки о том, что они будут всплывать, оказались вовсе не слухами.

Она почувствовала, что замерзла, и впервые с благодарностью надела на голову берет. На ней не было мантии, ноги и руки успели быстро заледенеть. Видимо, они уже недалеко от Ледовитого океана, где, по слухам, и вмерзла в землю ее новая школа.

Дверь на палубу была приоткрыта, оттуда доносился шум волн, что разбивались о могучие бока «Касатки», вой ветра и еле слышные голоса людей. Скрежетало что-то, напоминавшее крутящееся колесо или лебедку.

Эйидль поднялась на ноги и подышала на руки. Ей было любопытно, что за груз решили принять на борт и где. Она сделала шаг к двери, готовая в любой момент убежать, если ее кто-то заметит, и выглянула.

Ночная мгла была нарушена несколькими фонарями, что бросали отсветы на снежные холмы возле правого борта. Слева – мгла. Возле ламп суетились несколько тепло одетых волшебников – они действительно управляли лебедкой и периодически просили друг друга быть осторожными. Видимо, поднимали они что-то ценное. Их голоса глушил ветер, снег, что лежал на холмах, иногда вдруг поднимался ввысь столбом. Это было завораживающе знакомо. Сердце сжалось из-за тоски по дому…

Она продрогла до самых костей и уже собиралась юркнуть внутрь и пойти в свою каюту, когда случайный луч света от фонаря скользнул по левому борту и осветил его. Эйидль заглушила в себе крик протеста и тут же бросилась к темному уже краю палубы, не в силах забыть темный силуэт, что стоял на самом краю и готовился шагнуть за него – во власть ледяных бушующих волн.

- Нет!- хотела крикнуть она, но лишь пискнула, хватая силуэт за свитер и потянув на себя.- Ты не сделаешь этого, Феликс!

От неожиданности он не удержался и опрокинулся назад, на нее. Было больно – так, что потемнело в глазах, но слезы – облегчения - выступили от того, что она его увидела и остановила. Теперь он может на нее кричать, если хочет…

Он откатился и тут же вскочил на ноги, во мраке она не видела его лица, лишь свет фонарей с другого борта иногда отражался от мутно-красной чешуи, что покрывала правую половину его худого тела. Кажется, их падение никто не заметил.

Он молчал, отступая, и она вскочила и опять вцепилась в его свитер, пытаясь умоляюще посмотреть в его глаза, но было слишком темно, а руки так окоченели, что едва сжимались.

- Я прошу тебя, Феликс, не делай этого…- тихо просила она, потянув за собой к светящейся двери. В голосе послышались слезы – опять.- Ты не можешь… Ты обещал!

Он молчал и не двигался, и она еще сильнее потянула его, с ужасом думая о том, что если бы она не была тут, он бы прыгнул…

- Я тебя умоляю,- прошептала она, ощущая, как горячие слезы на щеках тут же остывают.- Пожалуйста, не делай этого… Ведь ты ей обещал… Ты не можешь…- она бормотала ничего незначащие для него слова, она знала, что ему все равно, что она говорила, но все равно не могла остановиться, потому что боялась, что он оттолкнет и все-таки прыгнет в воду.

Он резко подался вперед и коснулся ее лица правой рукой, отчего она тут же вздрогнула и отшатнулась. Жесткие чешуйки оставили царапины на ее щеке. Он безжалостно отцепил ее руки от своего свитера и кинулся в сторону двери, словно призрак.

- Спасибо,- прошептала она, прижимая к себе окоченевшие руки и уже не сдерживая рыданий.- Спасибо…

@темы: творчество, фанфики

---

Добро пожаловать в Дурмстранг! 2.

Глава 1. Эйидль (продолжение)
- Слушай, а ты не больно разговорчивая,- заметила Тереза, когда они вышли из каюты и в общем потоке начали подниматься по лестнице.- Так ничего о себе и не рассказала…

- А что рассказывать?- пожала худыми плечиками Эйидль, стараясь крепко держаться за перила.- Моя мама умерла несколько лет назад, а папа… он весной встретил другую женщину… ну, и мы к ней переехали… Пришлось сменить школу…

- Занимательно,- хмыкнула Адела, идущая позади.- Ты, наверное, самую интересную историю можешь превратить в сказку для скорейшего засыпания…

Эйидль опять лишь пожала плечами. Вскоре они свернули в лестницы и оказались в огромном помещении, наполненном запахом пищи и голубоватым светом. Столы были протянуты параллельно входу, во всю ширину, и на них уже дымились темно-коричневые миски.

- И что это?- поморщилась исландка, когда они все вместе сели в середине зала.

- Каша, питательно и хорошо согревает.

- И это съедобно?- усомнилась девочка, осторожно опуская ложку в густую и на вид клейкую пищу.

- Вполне,- улыбнулась Хельга.- Не волнуйся, в школе кормят лучше, а тут меню не очень разнообразят,- и она начала с аппетитом уплетать ужин.

Мимо прошла группа мальчиков, которые быстро разговаривали на незнакомом исландке языке.

- Правда, что в школе все преподают на английском?- спросила Эйидль.

- Конечно,- кивнула Хельга.- Ну, вообще-то основана она была очень давно гномами для восточных волшебников, что тогда ими правили… Поэтому очень долго там преподавали только на их древнем языке – славянском. Правда, чуть позже, веков эдак семь назад, где-то в Сибири построили новую школу, а Дурмстранг был объявлен пограничной зоной, куда стали принимать и восточных, и западных магов…

- Да, и долгое время сохранялись две коммуны,- поддержала рассказ подруги Адела,- восточная, которой преподавали на том же славянском, что позже заменили русским, и западная – на латыни, которая постепенно заменялась английским…

- А поскольку в школу стали принимать магов со всего мира, а русскоязычные – восточные – волшебники посылали своих детей в Сибирскую Академию, особенно в последние лет сто двадцать, то уже где-то около века все школьники Дурмстранга обязаны владеть английским и в школе запрещено говорить на другом языке…

- И где…- Эйидль немного заинтересовала история школы, о которой она, по сути, вообще ничего не знала.

- Слышали?- рядом с девочками приземлился ничем не примечательный мальчик, только под глазом у него был синяк.

- Сплетня последнего часа?- фыркнула Тереза, и только тут Эйидль заметила, что новоприбывший очень на нее похож.

- Не сплетня: дежурный по этажу сказал, что ночью будем делать где-то остановку и даже всплывать – груз какой-то секретный будем брать на борт,- мальчик лихо начал уничтожать кашу, потом пристально посмотрел на Эйидль:- С прибытием! Как перенесла первое погружение?

- Да спала она, как убитая,- улыбнулась Адела, отодвигая тарелку.

- Слабенькая,- почему-то заметил мальчик.

- Воздух «Касатки» пронизан магией,- объяснила Хельга, увидев немного озадаченный взгляд исландки.- А поскольку мы в замкнутом пространстве, он просто концентрирован, и с непривычки всегда хочется спать… Первогодки вообще редко даже на завтрак являются… Их растолкать можно только после всплытия…

- Милое местечко,- пробормотала себе под нос Эйидль, осмеливаясь проглотить первую ложку нового для нее блюда. Не так отвратительно, как кажется… Она резко подняла голову, когда заметила в другом конце столовой, у самого выхода, среди океана незнакомцев знакомое ей лицо.

Рядом засмеялись Тереза и Адела.

- Что? Пугающе выглядит, да?- видимо, они заметили взгляд Эйидль, брошенный на только что вошедшего в помещение мальчика.- Раньше все звали его просто «Неряхой», а теперь он у нас Ящер-Неряха…- Тереза опять рассмеялась, глядя, как мальчик медленно садится за стол и берет ложку левой рукой.- А вообще он безобидный, только немного того…

- Он не того,- тихо проговорила исландка, угрюмо взглянув на веселящуюся однокурсницу.

- Да? Ты его знаешь?

- Немного,- Эйидль отвела взгляд и отодвинула даже наполовину не опустошенную миску.

- Тогда ты знаешь, что он того,- фыркнула Адела.- Он и раньше был не ахти какой, а с тех пор, как стал Ящером, так вообще сдвинулся…

- Ну, если бы твоя любимая девушка ушла к твоему лучшему другу, ты бы как на его месте себя чувствовала?- вклинился мальчик, похожий на Терезу.

- А если бы твой парень наполовину покрылся чешуей, ты бы как на ее месте поступил?- подняла брови Адела.

Мальчик лишь пожал плечами:

- Ты ее защищаешь, потому что она твоя старшая сестра,- почти обвиняющее заметил он.- Ящер не заслужил такого…

- Пошел ты, еще маленький, чтобы разбираться,- отмахнулась от него Тереза.- Эй, ты чего?

Эйидль резко встала и поспешила уйти из этой компании, больше всего на свете сейчас желая оказаться в Шармбатоне или дома, в Исландии. Проходя мимо стола, за которым был только что обсуждаемый ими мальчик, она украдкой посмотрела на него – Ящер сидел отдельно от всех и ничего не ел, уставившись в одну точку решительным и одновременно пустым взглядом.

Она вздохнула и почти выбежала на лестницу, вспоминая его глухой, ломающийся голос, сковывавший льдом пустоты и обреченности: «Это все из-за вас».

Я не виновата, шептала она, почему-то карабкаясь вверх, а не спускаясь. У самой двери, что была плотно закрыта и мерцала из-за заклинаний, она остановилась и огляделась. Рядом была темная ниша, куда девочка и села, спрятавшись от посторонних глаз. Содрала с головы берет и закрыла им лицо, давая волю слезам.

@темы: творчество, фанфики

---

Добро пожаловать в Дурмстранг!

Глава 1. Эйидль (начало)

- Эй, посторонись, первогодки!

Она еле успела отскочить, чтобы идущий напролом мощный мальчишка не столкнул ее с пирса в воду.

- Обормот,- фыркнула стоявшая рядом с ней девчонка, поправляя лихо сидевший на ее русых волосах берет.- Ты цела?

- Да,- она еще отодвинулась от перил, через которые вполне могла кувырнуться. Никакой техники безопасности…

- Хельга,- представилась девочка, с ног до головы оглядывая ее.

- Эйидль,- немного с вызовом назвалась она, небрежно держа в руке берет.

- Как, прости?- в голосе новой знакомой послышался интерес.

- Эй-идль,- повторила девочка, привыкшая к подобной реакции жителей континента, но это все равно раздражало.- Я исландка…

- О Мерлин, занесло же тебя,- фыркнула Хельга, махая кому-то рукой.- Не тушуйся, мы новеньких не обижаем… А где раньше училась?

- В Шармбатоне,- тоскливо призналась Эйидль.

- Понятно… Перевели?

- Мы переехали,- пожала плечами исландка, обводя взглядом такую чуждую ей обстановку. Она чувствовала себя совсем не уютно на этой широкой пристани, среди бушующей толпы школьников в беретах и утепленных красных мантиях. Отовсюду бросались в глаза гербы новой школы: щит с изображением заснеженных скал и сидящий перед ним дракон с палочкой в зубах.

- Идем, пора,- новая знакомая потянула ее по пристани.- А то окажемся разделены…

Эйидль подхватила свою школьную сумку и поспешила в ту же сторону, что и все остальные школьники – к морю. Оттуда тянуло холодом и солью, чайки громко кричали, иногда ныряя в волны.

- Опять в бурю попадем,- проворчал какой-то мальчишка, шедший впереди. Эйидль оглядывалась, пыталась заметить единственное знакомое ей здесь (кроме Хельги теперь) лицо, но все тонуло в черных беретах и красных мантиях.

- В очередь, в очередь!- кричал кто-то впереди простуженным голосом.- Кто будет создавать сутолоку, поплывет на своих веслах…

Приятная атмосфера, ничего не скажешь, подумала девочка, закутываясь в шарф и потирая руки. Хельга опять усмехнулась и увлекла их в середину образовавшегося хвоста, что тянулся вперед по пристани.

- Знакомьтесь,- Хельга пристроилась к еще двум девушкам, которые смеялись, глядя на кого-то впереди.- Адела,- она указала на тоненькую девочку с темно-русой косой и цепкими карими глазами,- и Тереза,- названная школьница крутила на пальце одну из многочисленных светлых кудряшек и задорно улыбалась,- это… прости, я опять…

- Эйидль,- со вздохом повторила исландка, кивая новым знакомым.

- Располагайся,- фыркнула Тереза, поправляя косо надетый берет и кивая на головной убор новенькой, тихо проговорила:- Лучше надень, иначе Омар тебя на борт не пустит…

- Омар?

Все три школьницы рассмеялись, и Эйидль поняла, что объяснений ждать не приходится. Очередь двигалась довольно живо, и вскоре девочка уже увидела то, куда они так стремились.

Над пристанью материализовался огромный трехмачтовый корабль, черный, словно залитый смолой, со странными витиеватыми узорами, кровавыми линиями обвивавшими торчащий из воды борт. На их глазах белоснежные паруса медленно расправлялись, поднимаясь все выше, в хмурое небо надвигающейся бури. На фоне этого чудовища сновавшие по палубе люди казались муравьями.

- Не волнуйся,- похлопала ее по плечу одна из новых подруг,- ты даже ветра не почувствуешь…

Эйидль поверила на слово, потому что была сейчас способна только на одно: кивнуть. Через минуту они уже стояли возле широкого трапа, по которому потоком двигались ученики…

- Правда, что нам плыть почти сутки?- спросила Эйидль, когда они с девочками под пристальным взглядом массивного мужчины в одной майке и шортах начали подниматься на борт.

- Меньше, часов восемнадцать, умереть со скуки не успеешь,- засмеялась Адела, перекидывая свою сумку на другое плечо.- Мы дольше всех добираемся, другие две «Касатки» вообще несколько часов плывут…

Касатка, про себя фыркнула исландка, делая первый шаг на палубу.

- Не останавливаемся, проходим!- кричал кто-то сзади, и Хельга увлекла новую знакомую за собой в низкий проход, за которым скрывалась узкая лестница, что уходила вниз-вниз-вниз, в едва различимый мрак огромного брюха судна.

- Первогодки – нижний уровень, второй год – третий уровень, третьекурсники – на пятом, четвертый год - на втором, пятый курс – на четвертом, старшекурсники занимают шестой и седьмой уровни,- все время повторялся какой-то механический голос в утробе «Касатки».- Не задерживаемся на лестнице и в коридорах… До ужина сдать палочки дежурному по уровню…

- Зачем?- испугалась Эйидль, стараясь не упасть с лестницы.

- Представь, что какой-то гений взорвет что-то внутри… Пусть тут все пронизано защитными заклинаниями, но оказаться на глубине с дырой в обшивке никому особо не хочется.

- На глубине?! Мы под водой поплывем?

- Добро пожаловать в мир приключений,- рассмеялась Тереза, исчезая с лестницы. Четыре девочки отделились от нестройной толпы школьников и оказались в тесном, хорошо освещенном голубоватым светом коридоре, в который выходило бесчисленное множество дверей. На стене большими кровавыми буквами было написано: «Уровень пять, третий год обучения» Коридор терялся вдали, и Эйидль понимала, что это невозможно – корабль снаружи был меньше…

- Никогда не сталкивалась с заклинанием Расширения Пространства?- усмехнулась Хельга, толкая одну из дверей и заходя внутрь.- Привыкай… Правда, иногда они экономят…

Каюта была немного тесновата для четверых, по бокам в два яруса – четыре кровати со сложенными теплыми одеялами, столик – вот и все. Да, роскошь…

- Не впечатляет после Шармбатона, да?- Адела быстро скинула обувь и легко взобралась на верхнюю кровать, где стала снимать мантию.

Исландка промолчала и последовала примеру Аделы, немного неловко поднимаясь на ярус.

- Давайте поваляемся, а там уже и время ужина,- мечтательно заметила Тереза, с ходу падая на кровать внизу и блаженно потягиваясь.- А ты, Эй…

- Эйидль,- подсказала исландка.

- Нет, прости, но мне такого не произнести и не запомнить, так что ты будешь Эй,- хихикнула Тереза.- Так вот ты пока можешь нам рассказать, за какие такие заслуги тебя к нам отослали.

- Я уже могу снять этот чертов берет?- спросила Эйидль.

- Нет, не стоит,- усмехнулась Хельга, занимая последнюю свободную кровать. Увидев отвращение на лице новенькой, она рассмеялась:- Добро пожаловать в Дурмстранг!

@темы: творчество, фанфики

---

разговор с собой

Бывают такие странные дни, когда нужно бы быть радостной или даже довольной, ну, по крайней мере, когда у тебя почти нет поводов для меланхолии или, еще хуже, депрессии... Но ты просыпаешься утром и понимаешь, что эта самая меланхолия уже сидит в изножье твоей кровати и блаженно потирает руки... И уходящая уже с чемоданами депрессия осени, чему, я думаю, подвержена половина населения северного полушария, вдруг передумывает и решает задержаться и составить компанию нагрянувшей меланхолии...
Встаешь, стараясь отмахнуться от этих двух гостий, через силу улыбаешься себе в зеркало, пуская в ход силу самовнушения, но все напрасно... И ведь вчера еще было предчувствие, весь мир, даже сама природа, вывернувшая тебе на голову море небесных слез, предупреждали....
И теперь уже никуда не деться, как ни пытайся улыбаться через силу... Вспоминается не то, что надо, думается не о том, что подняло бы настроение, копившаяся месяцами тоска по дому и близким людям напоминает о своем существовании, глупое чувство одиночества в перенаселенном мире сжимает все внутри в липкий комок...
И ты начинаешь разговаривать с собой, угрюмо глядя на малоприветливый, серый мир осени, осеннего города, тихой улицы... И даже мысль, обычно спасавшая - поезд, 20 минут, и ты у Лувра, у Нотр-Дама, на берегу вековой Сены - уже не спасает, потому что все это ты бы в этот день променяла на чашку горячего чая в старой кухне многоквартирной хрущовки, где течет кран и качается стол...
И ты говоришь отсюда с тем местом, ты с ним говоришь - внутри, а потом опять ищешь спасения в другом мире - мире внутреннего творения, где живут близкие тебе люди, где они разговаривают, смеются, обнимаются, растут и женятся, они живут внутри по своим законам и улыбаются тебе, потому что это ты однажды позволила им поселиться в тебе и никак не можешь выселить, хоть не раз уже пыталась... И ты смотришь на них, словно в микроскоп, забывая о своих гостьях, и так хочется поведать миру о том, что с ними опять происходит... Даже если миру это и не особо интересно...
Они счастливы там, хотя иногда ссорятся и плачут, но их много, им незнакомо одиночество, и они совершенно не реагируют на твою тоску и депрессию, потому что хоть и живут в тебе, но живут независимо от твоего состояния... И тогда ты как энергетический вампир, начинаешь питаться их счастьем, их радостью, их не-одиночеством... Ты пишешь, пишешь, пишешь... Страницы, слова, мысли... Ерунду, мелочи, глупости, но так ты пытаешься уйти от себя... И чем длиннее страница, тем дальше ты ушла в другой мир...
Ты прячешься от мира, который почему-то решил тебя зацепить, указать тебе на ошибки, на ложные надежды, на глупые строчки, вернуть тебе ощущение неуверенности и никчемности... Нет, не мир, какая-то частичка, точка этого мира, но тобой это воспринимается именно как перст мира, который в большинстве своем просто не находит времени или не считает таким уж важным сделать все то, что вдруг однажды решила совершить его маленькая частичка...
Это как если ты проколешь палец грязной иглой... Маленькая ранка, которая постепенно краснеет, причиняет легкую боль, палец опухает, гноится, распространяя боль все дальше, заражение... Вот так и происходит заражение живущего в тебе мира... Заражение и отмирание... Ты не хочешь этого, но и нанесенная тебе рана словно доказательство того, что так нужно...
Как научиться вовремя лечить этот маленький укол? Как заранее пресечь распространение инфекции, которая на самом деле существует лишь в тебе самой... Не думать? Забыть? Но смысл, если пройдет совсем немного времени, и все повторится... Бросить все? Молча смотреть, как волны сомнения и неуверенности накрывают этот живой, движущийся, полный эмоций мир, в котором ты так хорошо умеешь прятаться от внешнего мира меланхолии и черпать силы? Или сражаться за него, назло всему миру, назло этим его частичкам, решающим однажды покуситься на то, на что сами неспособны?
Ты забиваешься в угол, сворачиваешься в комок и угрюмо думаешь, а тебя по голове гладят твои нежеланные гостьи... Ты словно дикий зверь в диком лесу...
И нет выхода... Только говорить с самой собой и отдалять миг принятия решения... Миг, когда инфекция поразит в самое сердце созданный и создавшийся в тебе маленький Мир...

@темы: настроение, творчество

---

Беспокойное семейство (просто зарисовка)

Роза вышла из камина в гостиной родного дома и сразу же уловила тянущийся дымок сгоревшей пищи и тихий стон боли.

- Что случилось?!- она влетела в освещенную кухню и тут же поняла, кто был причиной переполоха. У плиты с красной от ожога рукой стоял Хьюго – в домашнем спортивном костюме и кроссовках, на плите продолжало гореть что-то, бывшее полчаса назад картофелем, а за столом, разложив вокруг книги и пергаменты как ни в чем не бывало сидел Альбус, что-то быстро строчивший.- Хью, ты цел? Что ты вообще тут делаешь?- Роза кинулась к плите, чтобы снять с нее сковороду.

- Я на каникулы рождественские домой приехал,- придушенно отрапортовал младший брат, тряся рукой, на которой выступили волдыри размером со снитч.

- Я имела ввиду: что ты делаешь на кухне? С каких пор ты готовишь?- Роза выкинула содержимое сковороды и обернулась посмотреть руку брата.- Ничего себе! Ты ее в открытый огонь засунул? Иди быстро к Тео, он тебе поможет…

Хьюго покорно кивнул и как-то рассеянно поплелся прочь, в гостиную, чтобы оттуда через камин попасть в заботливые руки мужа Розы.

- Альбус, что тут вообще происходит?

- Хм, о чем именно ты спрашиваешь?- мальчик поднял голову от наполовину исписанного пергамента и улыбнулся кузине.

- Ну хотя бы о том, почему ты занимаешься в кухне? В твоей комнате нет стола?- девушка разгоняла палочкой дым.

- Есть, но там сейчас Зак – проводит ревизию,- спокойно ответил младший Поттер, задержав взгляд на округлившемся животе Розы.

- То есть?

- Ну, папа пригласил Аманду и ее брата провести у нас рождественские каникулы, так что…- Альбус пожал плечами, словно это все объясняло.

- Нет, почему он проводит ревизию?

Альбус отложил перо и подпер голову рукой:

- Ну, Роза, если бы ты была маггловым мальчишкой, тебе разве было бы неинтересно потрогать все-все в моей комнате? Так что я там был явно лишним.

- То есть другого стола в доме нет?- Роза присела напротив кузена.

- В бывшей комнате Лили разбирает вещи Аманда, в гостевой депрессирует Роберт, комнату Джеймса еще не разблокировали от наставленных им заклинаний, а в комнате Хьюго – сам Хьюго…

- Кстати, о Хьюго… Чем это он тут занимался?

- Ужин нам готовил,- рассмеялся Поттер, и на его щеке появилась ямочка.

- Ужин? С чего бы это? Где взрослые?

- Папу какой-то коллега пригласил на ужин, и они с Гермионой туда ушли, оставив Хьюго за старшего… Правда, ужин должна была готовить Аманда, но Хьюго вызвался сам,- в зеленых глазах за стеклами очков плясали чертики.

- Он же не умел никогда готовить,- фыркнула Роза, вставая и направляясь к холодильнику.- И почему мама не попросила меня или Лили присмотреть за вами?

- Потому что вы все разом, словно сговорились, решили произвести на свет новое поколение,- улыбнулся Ал, с лаской глядя на живот кузины.

- Значит, они не решились нас побеспокоить, но даже не подумали о том, что может остаться от этого дома, когда здесь столько несовершеннолетних детей под присмотром совершенно бесполезного в быту Хьюго? Гениально,- Роза лишь покачала головой, взмахом палочки заставляя ужин начать готовиться без ее непосредственного участия.- Что с Робертом на этот раз приключилось?

- Очередной сдвиг мировоззрения,- хмыкнул Альбус, хитро улыбаясь.- У него бывает…

- Для двенадцатилетнего мальчишки у него слишком часто происходят сдвиги,- заметила Роза, беря в руки одну из книг, что в изобилие лежали на столе.

- Ну, по крайней мере, он не рвется готовить ужин, чтобы произвести на кого-то впечатление,- философски проговорил Ал, возвращаясь к своим пергаментам.

- А… Хьюго…- Роза нахмурилась.- На Аманду, что ли?

Поттер лишь улыбнулся, беря перо.

- Конечно, ему бы давно пора… остепениться, но ведь Аманде… шестнадцать.

- Любовь, нагрянувши, не заглядывает в свидетельство о рождении,- пробормотал Ал, и Розе показалось, что в словах кузена звучит голос Дамблдора.

- Час от часу…- вздохнула она, поднимаясь к плите.

- Ты знаешь, как назовешь их?

- Кого?- девушка повернулась к кузену.

- Мальчиков,- Ал мечтательно посмотрел на живот Розы.

Она испуганно помотала головой и снова села, пристально глядя на Альбуса.

- С чего ты…? Как ты…? Мальчики?

- Ну да,- он улыбнулся, поигрывая пером.- Ксения вчера заходила и думала об этом…

- Ал!- сурово одернула мальчика Роза, при этом нежно гладя малышей внутри себя.- Значит, двое?

- Да, Ксения их почувствовала… и я нечаянно узнал,- Альбус сделал самое невинное лицо из своего богатого арсенала.- Скоро у нас в семье появится рота орущих парней… Сбудется давняя мечта Джим – иметь в семье собственную команду по квиддичу…

Роза рассмеялась и вернулась к плите, все еще мечтательно держа руку на животе.

- А чем ты занимаешься, кстати? Сейчас же каникулы?

- Я пишу закон…

- Закон?- изумилась девушка.

- Ну да, я прочел все своды правил в школе, и ни одно не запрещает ученикам создавать свои проекты по модернизации свода правил Хогвартса,- очень серьезно рассказывал Поттер, продолжая писать.

- И что за закон?- заинтересовалась Роза.

- В пользу укрепления межфакультетских отношений и поддержания таковых…

- То есть?

- Я разрабатываю перечень правил, благодаря которым в определенные часы дня и при определенных условиях поведения, студенты одного факультета смогут посещать гостиные другого факультета…- Альбус посмотрел на кузину.- Хватит нам сидеть в своих норках…

- Ал, ты…

- Рози, эту лекцию я уже прослушал от половины нашего семейства, не надо,- Альбус встал и взял из буфета вазу с конфетами.- Все это…

Он не смог договорить, потому что сверху донесся крик боли.

- Что еще случилось?- испугалась Роза, и они вдвоем кинулись из кухни.

- Ал!- закричала сверху Аманда.- Твой бешеный кактус присосался колючками к носу Зака!

- Упс,- хлопнул себя по лбу Ал, взлетая по лестнице.- Осторожно, не трогайте его! - Но он видимо опоздал с предупреждением, потому что Зак опять закричал от боли.- Он откусывает кусочек плоти…

Роза покачала головой, понимая, что у Тео сегодня будет много работы.

@темы: Гарри Поттер, творчество, фанфики

---

Выпускной Ежика и Хорька (продолжение)

- Малфой, мне нужна твоя помощь,- Джеймс заговорщицки посмотрел на друга, но тот даже не повернулся. Он был занят – целовал Лили.- Малфой, я к тебе обращаюсь…

- Отвали, Поттер,- бросил в его сторону Скорпиус и вернулся к прерванному занятию, но тут же отвлекся, получив в бок волшебной палочкой.- Так, у тебя в программе кровавое погребение есть?

- Ты можешь на минуту оторваться от моей сестры и помочь? Я, кстати, для всех стараюсь,- почти пожаловался Джеймс, выуживая откуда-то очередной листок и мешок. Просто Санта-Клаус, а не выпускник Хогвартса…

- Мерлин, ну за что мне это?- Малфой закатил глаза и поднялся, выпуская руки Лили. Та лишь подмигнула ему, обещая продолжение.- Ладно, что тебе опять надо?

Поттер поманил его прочь из зала, довольный собой донельзя. Скорпиус боялся даже представить, что их ждет следующим номером программы от ежика в колпаке…

Через полчаса он вышел из подсобки, старательно подавляя в себе неостанавливающийся хохот. В руках он держал все тот же список и мешок, что передал ему Поттер. Он всегда знал, что фантазия Джеймса воспаленная, но степень этого воспаления открылась ему только сейчас.

Скорпиус не стал влезать на стойку, облюбовав для себя высокий стул. Он сел и стал пристально глядеть на бушующую толпу однокурсников. До кого-то дошло быстро, до кого-то медленнее, но, в конце концов, даже жирафы поняли, что стоит сесть и помолчать, иначе лишатся очередной порции веселья.

Воцарилась почти полная тишина, все глаза были устремлены на Малфоя. Он ухмыльнулся и решил начать, мельком взглянув на часы:

- Итак, после шоу летающих ежиков у нас аукцион,- Скорпиус положил на стойку свой мешок и извлек оттуда первый предмет, что был в списке Поттера.- Первым лотом у нас сегодня выступает… тайное досье…

- На кого?- тут же спросила Хелена, и слизеринец ей ухмыльнулся.

- Терпение, дамы… Тайное досье, ликвидированное из личных архивов нашего любимого и глубокоуважаемого мистера Филча. Содержит подробные описания и даже несколько фотографий пикантных и весьма интересных событий из жизни хорошо нам известного…- Малфой выдержал паузу, глядя на алчущих слушателей,- Йозефа Мильтона!

Хаффлпаффец чуть не подавился бутербродом, который в этот момент засовывал в рот, с трудом проглотил и вскрикнул:

- Какие фотографии?!

Скорпиус наигранно медленно открыл желтую папку и заглянул туда с любопытством. Да, Поттер постарался…

- Очень интересные,- заметил он сухо, захлопывая папочку.- Начнем с трех сиклей, не меньше…

- Нет там никаких фотографий,- насупился Мильтон.

- Ну, если тебе неинтересно, никто не заставляет тебя покупать,- ухмыльнулся Малфой, помахивая папкой.- Итак, кто хочет стать обладателем эксклюзива?

С подозрительной гримасой на лице руку подняла спутница хаффлпаффца, что тут же вызвало новое возмущение парня.

- Так, три сикля раз…

- Галеон!- Хелена Эйвери нагло улыбнулась Мильтону, отчего слизеринская часть стола тут же покатилась со смеху.

- Итак, галеон от мисс Эйвери, жаждущей узнать, что же за пикантные подробности скрывает эта неприметная на вид папочка,- Малфой поднял брови, глядя на спутницу заинтересованного все больше Йозефа.- Галеон раз…

- Два галеона!- не выдержал Мильтон, вскакивая. Он с угрозой оглядел смеющихся однокурсников, словно обещая убить на месте любого, кто осмелится перебить его ставку.

- Три,- Хелена явно не испугалась, нагло улыбаясь и вызывая новый поток смешков.- Думаю, так есть на что посмотреть…

- Я…- Мильтон потерял дар речи, роясь в карманах.- Пять галеонов! И три сикля…

Скорпиус вопросительно посмотрел на Хелену, и та лишь пожала плечами, словно сдаваясь, хотя он был уверен, что у Эйвери и не такая сумма в карманах найдется.

- Что ж, раз, два, три – продано досье за пять галеонов и три сикля мистеру Мильтону,- объявил Скорпиус. Хаффлпаффец стремительно подошел и схватил папку, не глядя кладя деньги на стойку бара. Он начал листать досье (оно, кстати, было настоящее, Поттер не поленился залезть к Филчу, небось на пару со своим товарищем по разуму Пивзом) и тут же почти взвизгнул, увидев три фотографии, что травмировали бы нежную душу Ричарда Граффа, увидь он их.

- Что это?- он посмотрел на Малфоя, а тот лишь пожал плечами. Мильтон быстро спрятал папку под мантию и поспешил на свое место под смех и подозрительные взгляды однокурсников.

- Кстати, все фотографии сварганены фирмой «Поттер и фантазия» в свободное от сна и еды время,- заметил вослед хаффлпаффцу Скорпиус, что вызвало просто взрыв хохота, а Мильтон от злости (видимо, за потерянные деньги) разорвал творения рук лохматого на кусочки вместе с папкой.- Пока счастливый обладатель пикантных материалов решает их судьбу, мы продолжим… Следующий лот заинтересует бравых представителей Гриффиндора…- Малфой извлек из мешка топор со следами засохшей крови на нем.- То самое орудие пыток, что стало причиной появления у вас пародии на призрак. Этим самым топором была почти отсечена голова вашего призрачного любимца… Купившему прилагается подарок,- Малфой нашел на дне своего «ящика Пандоры» кинжал, тоже в крови,- орудие убийства Елены Рейвенкло с отпечатками пальцев самого Кровавого Барона…

- Сделано той же фирмой в свободное время?- спросил Ричард Графф.

- Нет, отрытое в закромах той же фирмой в то же время,- поправил гриффиндорца Малфой, почти обидевшись за труды друга. Вообще Скорпиус сомневался, что кому-то может понадобиться эта жуть, но Поттер-то знал своих однокурсников: как это они позволят уйти из рук таким свидетельствам бравого прошлого факультета. Это же Гриффиндор…- Начнет с пяти сиклей…

- Пять!- ну конечно, Графф не мог остаться в стороне от растаскивания факультетских ценностей.

- Десять сиклей,- подключились рейвенкловцы. Нет, в Поттере явно пропадает коммерческая жилка, умеет разжечь конкуренцию…

- Пятнадцать,- Эмма Томас с вызовом посмотрела на Жоржа Пуарэ.

Просто битва гигантов…

- Галеон,- откликнулся Вернон Вейн, алчуще глядя на топор и, наверное, уже представив, как он будет смотреться в рамке на стене в гостиной.

- Два галеона!

- Два галеона и три сикля!

Скорпиус вопросительно посмотрел на гриффиндорцев, но те молчали.

- Что ж, продано и подарено за два галеона и три сикля,- усмехнулся Малфой, вручая топор и кинжал Жоржу, светящемуся благоговением. Тот едва успел положить деньги на стойку, как до него дошло.

- Но… Они же пластиковые!- возмутился рейвенкловец.

- Ну да,- пожал плечами Малфой.- Это реквизит двух театральных пьес, Поттер порылся в закромах…

Слизеринцы и гриффиндорцы опять фыркнули, глядя на лицо Жоржа.

- Итак, следующий лот… Девушки, приготовьте деньги,- заговорщицки улыбнулся Скорпиус, доставая из мешка портрет, но пока не показывая.- Эксклюзив от Хогвартса… Портрет средневекового рыцаря, который за улыбку показывает стриптиз…- и слизеринец развернул портрет к заинтересованной аудитории.

- В чем подвох на этот раз?- настороженно спросила Стефани Вуд, глядя на смазливенького волшебника, приветливо махавшего всем собственным уже снятым сюртуком.

- Никакого подвоха, только проблема,- Скорпиус положил портрет на стойку, а то рыцарь уже начал раздеваться – без всяких улыбок. Где Поттер нашел этого придурка, было даже страшно подумать.

- Какая?

- Как спрятать портрет от родителей,- подсказал Малфой.- Итак, начнем с галеона… Девушки? Ричард?

Графф лишь снисходительно посмотрел на слизеринца, закатив глаза: он давно привык к подобным шуткам со стороны Поттера и его друга.

Портрет ушел через четыре минуты дебатов между Норой Пьюси, Матильдой Анистон и Мэри Смит за пять галеонов и шестнадцать сиклей. Когда Нора забирала покупку, то Скорпиус успел заметить, что этот рыцарь-дегенерат уже стоял в одной сорочке.

- Предпоследний лот на сегодня – набор «Я профессор»,- Малфой достал внушительную коробку с вензелем магазина «Ужастики Умников Уизли».- Эксклюзивный и единичный товар, сделанный на заказ для этого вечера. Включает ночную рубашку с мишками и наручники для подвешивания учеников к потолку, усы и накладной живот, очки «Стрекоза», бусы разной длины и чашку с чаинками, антиблошиный шампунь для кошек и накладные глаза, метающие молнии. В качестве бонуса – коробка засахаренных ананасов, Третье око и мумия кошки. Начальная цена – три галеона…

- Три,- подала голос Лили, и Скорпиус почти испуганно посмотрел на нее: а ей-то зачем?- Джеймсу подарю на день рождения…

Зал огласил дружный смех, и никто не стал оспаривать право Лили на покупку набора. Малфой заставил себя не представлять сцену, когда Поттер откроет в свой день рождения подарок…

- Итак, и последний лот сегодняшнего вечера, жемчужина нашего аукциона,- Малфой мельком взглянул на часы и остался доволен: он уложился в двадцать три минуты.- Лот для мальчиков, простите, дамы… У вас есть уникальная возможность купить для себя час уединенной компании с пожаловавшей к нам на праздник многим известной девушкой…- он видел, как некоторые ребята подались вперед.- Итак, торги начинаются ровно в ту минуту, когда она войдет в зал. Начальная цена – пять галеонов… Барбара!

Раздался общий вздох, потому что перед выпускниками предстала хорошо всем известная по обложкам журналов магической моды Барбара Кристина Йетс, норвежская красавица с длинными огненными волосами и не менее длинными ногами, которые сейчас скорее открывала, чем скрывала, коротенькая юбочка. Малфой отвернулся, чтобы зря не искушать себя, и посмотрел на Лили, которая немного вопросительно подняла брови.

- Пять!

- Восемь!

- Десять!

- Одиннадцать!

- Двенадцать!

Кажется, ресурсы однокурсников были истощены, и Малфой жестом пригласил подойти к «лоту» оплатившего его Клода Вейна.

- У тебя есть час,- предупредил Малфой,- и даже если ты вернешься сюда через пять минут…

- С ума сошел?!- с благоговением отреагировал Клод, глядя на стоящую в стороне Барбару.

-… деньги не возвращаются. Согласен?

Клод кивнул, в нетерпении кладя на стойку деньги и делая шаг к девушке. Та улыбнулась и поманила парня за собой в сторону двери в подсобные помещения.

Скорпиус помахал им вслед рукой и спустился со стула, собирая вырученные за вечер деньги. Шум медленно возобновился. Некоторые девчонки, хихикая, собрались вокруг Пьюси и ее портрета, подружка Мильтона явно допрашивала беднягу о фотографиях.

- Ну, и в чем подвох?- к Малфою подошла Хелена, с усмешкой глядя на однокурсника. Он знал, о чем она, и лишь ухмыльнулся, взглядом призывая немного подождать.

Ждать действительно пришлось недолго, потому что минуты через три Клод Вейн вылетел из подсобки как ошпаренный, с ужасом и отвращением на лице.

- Это…! Вы идиоты!- запыхавшись, начал он кричать на Малфоя.- Это… это был Поттер! Оборотное зелье…!

От смеха вздрогнули на окнах стекла.

- Деньги не возвращаются,- с гадкой ухмылкой заметил Малфой, подмигивая Хелене.

@темы: Гарри Поттер, творчество, фанфики

---

Сириус Люпин (зарисовка)

посвящается Тайринн Веро, необыкновенному человеку с необыкновенным характером


- Привет, деду,- он вошел в гостиную и тут же уселся напротив кресла, в котором Гарри Поттер изучал ворох бумаг.

- Привет, старшой,- Гарри даже не поднял глаз от документов – явно опять к каким-то занятиям готовился.

Сириус немного помолчал, глядя в потолок, но понял, что ждет напрасно:

- Деду, я женюсь…

Гарри чуть улыбнулся, продолжая читать какие-то, видимо, безумно важные бумаги:

- Очень за тебя рад.

- Деду?!

Наконец, дедушка – а он всегда был для младших Люпинов дедушкой, а Сириуса он называл старшим внуком – поднял глаза:

- Я не понял, почему я последним узнаю об этом…

- Что значит «последним»? Я даже родителям только вчера сказал…

Гарри скептически поднял брови, потом небрежно махнул палочкой, и у него в руках оказалась стопка писем.

- Все из Хогвартса, и в каждом написано о твоей свадьбе,- со смешком заметил Поттер, помахав не меньше, чем полудюжиной конвертов.

- Скоро я останусь единственным сыном у родителей,- спокойно произнес Сириус, закидывая ногу на ногу и расслабляясь. Не брат, а суперскоростная сова…

- Знаешь…- Гарри отложил бумаги и серьезно взглянул на Люпина.- Я пока не буду заказывать парадную мантию…

- Почему?- не понял Сириус, бередя серьгу в ухе, что делал, когда нервничал.

- Зная твою привычку менять мнение чаще, чем Ремус изменяет цвет волос и форму носа, торопиться не стоит… Куда мне лишняя парадная мантия?

- Деду, я серьезно женюсь!- даже обиделся Люпин.

- Ну, ты в восемь лет серьезно отправил в Министерство письмо с просьбой запретить законом рождение девчонок,- напомнил Гарри, с легкой усмешкой глядя на внука.

- Ну, ты вспомнил,- фыркнул молодой человек, откидывая с лица длинную темно-русую челку.- Мало ли кто и что в восемь лет делал… Луций вон гриффиндорский флаг на носовые платки разодрал, а теперь…

- Сириус… Все твои отношения к девушкам и с девушками никогда не длились долго,- заметил Гарри.

- Почему это?

- На первом курсе ты заявил, что от девчонок нет никакой пользы – один вред и ущерб, ты даже предлагал продать Нарциссу…

- Я пошутил,- поспешил вставить Люпин.

- В тринадцать лет ты сказал, что иногда от девчонок бывает польза, так что не всех их нужно продавать, некоторых и оставить можно,- Поттер вопросительно посмотрел на внука, и тот лишь пожал плечами.- В четырнадцать ты заявил, что их всех нужно изолировать, потому что вред от них перевешивает всякую пользу…

- Ну…- протянул Сириус.

- Прошло полгода, и ты сменил гнев на милость, решив, что от девчонок иногда бывает не только польза, но и удовольствие… Я, кстати, до сих пор помню выражение лица твоей мамы, когда ты это сказал…

- Трудности переходного возраста,- вставил Люпин, широко улыбнувшись.- Рем вообще с двумя девчонками одновременно встречается, и что?

- А то, что в пятнадцать ты объявил себя женоненавистником и отказался приезжать домой на каникулы…

- Потому что мама хотела отдать меня в театр играть в какой-то жуткой пьесе, где были одни девчонки,- напомнил Сириус.

- В год твоего шестнадцатилетия нас накрыл калейдоскоп твоих девушек, чьи имена и лица не запечатлелись даже в твоей памяти…

- Я был молод и горяч.

- В семнадцать ты заявил, что жалеешь, что не родился геем, Джеймс чуть не умер от разрыва сердца,- дедушка улыбнулся воспоминанию.- По окончании школы ты вдруг решил запереть себя на время стажа в Академии для мальчиков, откуда сбежал через восемь месяцев с криком «я там точно стану геем!»… Следующий год ты посвятил наверстыванию упущенного в предыдущие три… Потом ты снова заявил, что почти все женщины одинаковые и особого внимания недостойны… Ты решил посвятить себя… театру… И тут тебя хватило лишь на полгода, после чего ты являешься ко мне в дом и заявляешь, что женишься…

- Деду, с годами ты стал занудой,- ухмыльнулся Сириус.- Ну, и где же тут вопиющее непостоянство?

- То есть ты не видишь, как радикально скачет твой взгляд на мир? Как взгляд на девушек у тебя меняется в зависимости от настроения? Женишься, потом развод?

- Деду, ничего у меня не скачет,- Сириус поднялся и присел на подлокотник кресла Гарри.- Ну, может, скачет, но это взгляд не на девушек, а на девушку… Разницу чуешь?

- То есть?

- Мне было одиннадцать, когда эта девчонка в первый раз споткнулась в моем присутствии и разлила на меня какое-то адское зелье, из-за чего мне пришлось два дня ходить в Больничное крыло на перевязки,- с улыбкой вспомнил Люпин, теребя серьгу.- Потом она пару раз что-то роняла или разбивала, падала и сбивала с ног рядом стоящих. Один вред от нее и был…

- И?

- На третьем курсе она начала давать мне списывать, потому что мой лучший друг Мишель – ты его знаешь, и он, кстати, шафером будет – решил пригреть под своим крылом это недоразумение девчоночьего пола и назвать ее своей сестренкой… В общем, мне перепадало иногда помощи в домашней работе…

- То есть… Погоди…

- На четвертом курсе она стала поглощать столько внимания Мишеля, что на меня у него времени вообще не оставалось. Он вечно выручал ее из передряг, сидел возле нее в Больничном крыле или защищал от наглых мальчишек вроде меня… Не девчонка, а катастрофа вселенского масштаба! Какого черта она влезла в мужскую компанию?

- Сириус, что в этом такого?

- Так вот,- молодой человек ухмыльнулся,- потом был Рождественский бал, где я познакомился с более грациозными и менее катастрофичными девочками и открыл интересные детали в общении с ними.

- Вы с дядей Джеймсом не зря так хорошо ладите…

- А то! - Потом эта самая сестричка Мишеля однажды рухнула с лестницы прямо на меня и сломала себе опять что-то… Это видела моя подружка и решила, что я ей изменяю… Я нарвался на скандал и от подружки, и от моего друга, который был сердит, что я бросил эту его неуклюжую сестру и не отнес в больничное крыло… Женщины – зло, решил я… Ну, и мамина пьеса…

Гарри скептически поднял бровь, и Сириус решил обойти эту тему стороной.

- Ну, потом все улеглось, я стал обходить стороной эту катастрофу в юбке и решил попробовать еще раз…

- Раз?

- Ну ладно, много раз,- ухмыльнулся Сириус.- Я был в активном поиске, но все было не то…

- А что случилось на седьмом курсе? На тебя опять кто-то упал?- улыбнулся дедушка Гарри.

- Ага, если бы! Эта ненормальная косолапая девчонка однажды решила засунуть свой любопытный нос в наши мужские дела в Запретном лесу,- кулаки Люпина на миг сжались, но он опять улыбнулся во все лицо.- Мне пришлось ее тащить на себе, чтобы кентавры ее не затоптали… Я так в жизни не орал… Ну, и она на меня… Всю гостиную Гриффиндора разнесли… А потом мне опять досталось – по той же причине: что я не отволок ее окровавленное тело к целителям… И вот тогда решил, что хватит с меня…

- И ты спрятался там, где не было женщин, чтобы не спасать их и не защищать,- Гарри поправил очки на носу и внимательно посмотрел на внука.- И что дальше? В итоге ты нашел то, что хотел?

- Ага, если бы,- фыркнул Сириус.- В общем, два месяца назад…

- Погоди,- Гарри вдруг начал смеяться,- ты хочешь сказать, что эта девушка опять на тебя упала, и ты, наконец-то, решил сделать ей предложение?

- Ну, что-то типа этого,- Сириус откинул с лица волосы и расплылся в улыбке от уха до уха.- Так что данная история опровергает твою теорию о моем непостоянстве, наоборот, я оказался до тошноты постоянен…

Гарри смеялся, смахивая с глаз слезы:

- А ты не боишься, что…?

- Нет, ничего не боюсь, кроме того, что она упадет, не дойдя до алтаря, так что я решил попросить ее отца, чтобы он принес туда мою Рин…

- Как ее зовут, эту девушку?

- Айрин,- с нежностью произнес Сириус.- Она удивительная: хрупкая, тоненькая, красивая… Правда, я не понимаю, как с ее координацией и стремлением к приключениям, которое всегда заканчивалось в районе Больничного крыла, она до сих пор жива…

Гарри встал и потрепал внука по плечу.

- Деду, ты куда?

- Мантию на твою свадьбу заказывать.

@темы: Гарри Поттер, творчество, фанфики

---

Ксения Забини (зарисовка)

- Ксения, перестань стучать ногтями по книге, пожалуйста.

- Почему?

- Просто перестань, без твоего вечного «почему».

- Должна быть причина.

- Есть, только это неизвестная нам причина, почему ты такая загруженная.

Она удивленно подняла брови и посмотрела на своих трех подруг – на каждую по очереди.

Две слизеринки. Одна рейвенкловка. Все три удивительные и очень интересные девчонки. Но все три терпеть не могли ее привычки спрашивать «почему» все время и на любую тему. Это их раздражало.

- Что-то случилось на каникулах?- Эмма пересела поближе к подруге, откладывая книгу, которую читала с самого отправления из Лондона.

- Почему?

Катрин и ее сестра Кира дружно фыркнули, Эмма возвела глаза к потолку.

- Хорошо, почему вы решили, что что-то случилось?

- Посмотрим,- Катрин стала загибать пальцы, выразительно глядя на девушку,- во-первых, тебя провожала на платформе мама, а не дедушка и бабушка, как обычно; во-вторых, ты не проронила ни слова с самого вокзала и тускло улыбалась, когда нужно было смеяться; ты стучишь пальцами, что у тебя обозначает явную задумчивость или расстройство… Отсюда мы делаем вывод, что есть что-то, что ты не хочешь нам рассказывать…

- У отца была?- Кира чуть поджала губы и сощурилась.

Ксения отвернулась к окну. Девочки еще несколько минут пристально на нее смотрели, а потом вернулись к прерванным делам и разговорам.

- Улитка,- шепнула ей на ухо Эмма, отсаживаясь.

Так и хотелось спросить – «почему?», но Ксения сдержалась и продолжила созерцать свои руки. Это была ее привычная манера общения с подругами: она всегда была готова с ними говорить о них, их проблемах, их радостях, помогать им, но как только речь заходила о ней самой, Ксении Забини, она тут же уходила от ответа и отгораживалась своим защитным «почему».

«Ты не должна читать эту книгу, Ксения».

«Почему?»

«Потому что Зелья – это зло, это опасно, ты можешь пораниться, и мы с мамой и дедушкой будем страдать. Ты же не хочешь, чтобы мы страдали, правда?»

«Не ходи туда больше, поняла?»

«Почему?»

«Это опасно, там водятся темные существа, а все темное, это как Зелья, - это зло, и ты можешь пострадать… Ты же не хочешь, чтобы мы переживали?»

«Никогда больше не разговаривай с этим мальчишкой».

«Почему?»

«Он сын контролируемого оборотня, а оборотни – самое большое зло в этом мире, а ты такая маленькая и хрупкая».

«Больше не спрашивай папу, почему он называет тебя Присциллой».

«Почему?»

«Потому что он болеет и от твоих вопросов ему будет только хуже, а ты же не хочешь, чтобы папе было плохо?»

«Никогда! Слышишь? Никогда больше не говори и даже не думай ни о ком из этого школьного Клана!»

«Почему?!»

«Потому что мы тебе запрещаем не только к ним приближаться, даже смотреть на них!»

«Но почему?!»

«Потому что для тебя они такое же зло, как Зелья, темные существа, оборотни и все остальное, вместе взятые».

«Почему?»

«Потому что! Поклянись, Ксения!»

«Не смей больше заходить в запертые комнаты, это запрещено».

«Почему?»

«Потому что они заперты, в них заперто зло прошлого, которое не должно тебя коснуться. И ты сделаешь больно бабушке, если она узнает, что ты там была».

«Не задавай вопросов об отце».

«Почему?»

«Потому что это причиняет боль бабушке и дедушке, не надо».

«Ты не пойдешь на день рождения этой девочки».

«Почему?»

«Потому что там ты можешь встретить кого-то, кто причинит тебе вред, лучше останься дома и почитай книги по Астрономии, что подарил дедушка».

«Никогда больше не трогай эти старые газеты!»

«Почему?»

«Потому что дедушке это не понравится».

«Почему?»

«Ты не можешь пойти к отцу».

«Почему?»

«Потому что ему стало хуже, ты можешь его расстроить или расстроиться сама».

«Как ты посмела туда пойти?!»

«По-че-му?»

«Что опять «почему»?»

«Почему вы мне не сказали, что мой отец – оборотень, это самое огромное зло? Почему?!»

«Почему Зелья – зло?»

«Почему комнаты заперты?»

«Почему папа в больнице?»

«Почему школьники Клана – опасность?»

- Почему?

- Что почему?- Эмма отвлеклась от книги, которую читала в то же время, что и болтала с подругами.

- Кира только что сказала, что у нее траур. Почему?- Ксения тряхнула головой, черные волны непривычно, но очень приятно рассыпались по плечам.

- А,- рассмеялась рейвенкловка,- просто я узнала, что летом Черити Грегори захомутала Принца Чарли,- девушка вздохнула, мечтательно закатив глаза.

- Почему принца? Он же из Наследников,- Эмма сделала пометку в книге.

- Потому что он прекрасен, как принц, умен, как принц, богат, как принц…

- Только коня ему и не хватает,- фыркнула Катрин, запуская в сестру пилочкой для ногтей.- Хватать надо было, пока лежало бесхозным…

- А Ксения наша только что в коридоре отослала далеко и на постоянное место жительства самого Луция Малфоя,- рассмеялась Кира.- У того даже челюсть отвисла…

Сердце пропустило удар: то ли от имени «Малфой», угроза от которой годами вдалбливалась ей в голову, то ли от собственной реакции на первый смелый взгляд, что она бросила на Наследников сегодня. После того как она узнала правду об отце, она имеет право делать все, что ей захочется. Даже нарушать святые, повторенные ею тысячи раз в детстве, запреты.

- И за что ты его так?- удивилась Эмма, и удивление ее было нормальным: еще два месяца назад Ксения даже не останавливалась в одном коридоре с кем-нибудь из клана, проходила мимо быстро, презрительно сощурив глаза. Она даже старалась не оставаться в гостиной факультета, когда там был кто-то из Клана. Просто боггарты во плоти, смеялись подруги.

- Просто наша Ксения впервые посмотрела на Малфоя и сама себе удивилась, вот с испугу и сработала защитная реакция,- Кира уже не смеялась, поглядывая на подругу.- Он всего лишь на тебя взглянул, Ксения…

- А как он взглянул?- тут же заинтересовалась Катрин, подавшись вперед.

- О, как он взглянул…- протянула Эмма, чуть пихнув Ксению рукой.- Думаю, тебе давно пора было перестать убирать волосы в пучок, словно бабка… Твои волосы сведут с ума всю школу…

«Не распускай волосы в школе и не поднимай глаз».

«Почему?»

«Потому что так никто не увидит, что волосы твои очень жесткие, а глаза немного косые. Но не расстраивайся, красота не самое главное в жизни, она опасна».

- И твои волосы вкупе с глазами – оружие массового поражения, мы тебе это давно говорили,- настаивала Кира.- Нечего прятать такую красоту…

- Красота только вредит,- привычно пробормотала девушка, но тут же спохватилась, вспомнив, сколько полу-лжи ей скормили за ее жизнь, снова встряхнула головой и даже улыбнулась приятной тяжести блестящих локонов.

- Вредит, конечно,… парням, потому что у них мозг тут же падает куда-то не туда,- захихикала Катрин.

- У Малфоя явно была реакция из этой серии,- почти с белой завистью заметила Кира.- Ох, чую я, что сейчас все закрутится…

- Почему?

- Потому что ты, моя дорогая, давно должна стать ручной кошкой, а не дикой… Когти – это хорошо, но поцарапать Наследника тебе вряд ли удастся…

- Девочки,- почти попросила Ксения, вставая,- какие Наследники? Мне всю мою жизнь лгали близкие люди! Я теперь не знаю, чему верить и как в глаза смотреть этим самым Наследникам, потому что мой отец…!

Она беспомощно опустила глаза и вышла из купе, желая побыть одна, как она привыкла. Она больше никогда не вернется в тот дом, она не простит их. Никогда! Она им отомстит за то, что ей пришлось обманом и хитростью узнавать ответы на свои «почему», что она оказалась одна наедине с жестокой правдой о своей семье…

- … и вряд ли Фауст разрешит нам проводить дополнительные тренировки…

Она остановилась, почти замерла, потому что ей навстречу шли те, для кого фамилия Забини должна была стать ярлыком того зла, о котором так усердно ей повторяли сказки родные.

- Ой,- Чарли Поттер замер, насмешливо глядя на нее. Она хотела привычно уйти, избегая их общества, но не стала – гордость, воспитанная ею самой и тщательно охраняемая от всех, теперь все явственнее давала о себе знать. Да, она Забини, но она не собиралась чувствовать себя виноватой.- Ладно, Луц, я должен кое с кем тут поговорить… Увидимся…

Ксения медленно перевела взгляд на оставшегося Наследника, он ей улыбнулся и подал ладонь:

- Луций Малфой. Сходил туда, куда ты меня посылала, и вернулся. Будут еще распоряжения?

Она подняла одну бровь, развернулась и вошла в купе, из которого только что вышла. Девчонки вопросительно смотрели на нее. Ксения дернула уголком губ:

- Я начинаю новую жизнь. И будь что будет.

@темы: творчество, фанфики

---

Отцы и дети: Возвращение

- Ух, как же я устал,- Чарли буквально повалился на сидение возле Нарциссы и потянулся.- Быть старостой, конечно, утомительно, но быть кузеном и другом нескольких старост – это непосильная ноша и ответственность…

Луций сел напротив сестры, у окна, потеснив спящего Джея. Рон снял мантию и чуть расслабил синий галстук, как всегда задумчиво глядя в какие-то только ему известные дали.

- Смотрю, весело тут у вас,- Чарли взглянул на сопящего во сне кузена-пятикурсника, затем на его углубившегося в какой-то журнал близнеца ТиДжи, и лишь затем – на Нарциссу, которая отрешенно смотрела на проносящиеся мимо пейзажи. Они с Луцием переглянулись, молча согласившись ничего не говорить по поводу ее в очередной раз красных глаз и закушенной губы.- Нисса, смотрю, парни тебя замечательно охраняют…

- А мне нужна охрана?- спросила девушка, даже не взглянув на кузена.

- Конечно, за дверями уже очередь твоих воздыхателей собралась,- Поттер растянулся на сидении, положив голову на колени Нарциссы. Она совершенно автоматически начала перебирать его волосы.

- А где твоя Черити?- из-за журнала выглянул любопытный нос ТиДжи.

- С подружками щебечет,- пожал плечами Чарли и нахмурился: мало того, что Нарцисса сама не своя, так теперь еще и главный староста загрузился.- А мы за время патрулирования много чего новенького узнали,- не мог молчать Поттер. Луций тут же перевел взгляд на кузена, уголок его губ дернулся.

- В Хогвартсе ввели уроки сексуального воспитания?- почти с надеждой спросил ТиДжи, за что тут же получил легкую оплеуху от старшего брата.- Что я сказал?!

Взгляд Рона заставил мальчишку замолчать и уткнуться обратно в журнал.

- Ты читаешь «Магию любви»?!- Чарли от неожиданности чуть не упал с сиденья, Нарцисса вздрогнула, словно глубоко погрузилась в свои мысли и ее оттуда выдернули.

- И что?- почти воинственно ответил ТиДжи, пряча журнал за спину и поднимая черные брови.- Что хочу, то и читаю…

- Рон, сделай что-нибудь с этим ребенком с наполовину наполненным мозгом,- попросил Чарли.

- Оставь его,- всего лишь сказал Темный Отшельник, пристально глядя на Нарциссу, потом едва усмехнувшись в сторону Луция.

- Так что там за новости?- ТиДжи надежно спрятал журнал и широко открыл большие любопытные глаза.

- Ну, любимый профессор Альбуса – Арабески – женился,- улыбнулся Чарли, коротко взглянув на Нарциссу, но та, кажется, не особо слушала.

- И что?- как-то даже разочарованно откликнулся ТиДжи.- Нам-то какое дело? Мы же не на первом курсе и полеты на метле давно уже пережили… Хотя, думаю, многие девчонки будут очень расстроены…

- Не будут,- вполне уверенно откликнулся Рон, усмехнувшись, но дальше ничего не сказал.

Тут дверь в купе открылась, и внутрь ввалились Джон и Джеймс Уизли, «рыжие братья». Оба длинные и плотные, они тут же заняли все свободное пространство в купе, втиснувшись на сиденье рядом с Чарли, которому пришлось сократиться.

- Слышали про Арабески?- тут же спросил Джон, чуть наклоняясь и тыкая все еще спящего Джея в бок.- Подъем! Тележку проспишь.

- Отстань, а?- лениво попросил Джей, не открывая глаз.

- Вставай, говорю,- Джон дернул кузена за галстук, и мальчик чуть не упал на пол – Рон вовремя схватил брата за шиворот.

- Вот рыжие липучки,- пробурчал Джей, потягиваясь и сладко зевая.- Это вы так из-за Арабески возбудились? Тогда вон у ТиДжи журнальчик попросите – расслабьтесь…

- Поговори еще, моллюск,- добродушно откликнулся Джеймс, который переводил взгляд с совершенно отсутствующей Нарциссы на какого-то задумчивого Луция. Потом он вопросительно посмотрел на Чарли, и тот лишь пожал плечами.

- Луц, прием, Запретный лес вызывает Астрономическую Башню,- Джеймс помахал рукой перед лицом Малфоя.- Как говорит твой отец, вернись в пределы разума или пускайся в небесный танец…

- Оставьте его,- с улыбкой попросил Чарли, стараясь поудобнее устроиться.- Его только что послала ооочень далеко пятикурсница.

- Кто это?- оживился Джей, усмехаясь. Луций лишь презрительно оглядел всю компанию.

- А гиппогриф ее знает, не успел прочесть бирку с именем,- пожал плечами Поттер.- Но девчонка еще та: кожа мраморно-белая, волосы – как вороново крыло, глазищи черные-черные, двигается как кошка… Почему я ее раньше не замечал?

- Да ты же на младшекурсниц никогда не смотрел,- напомнил ему Джеймс, с интересом наблюдая за Луцием: тот как-то растерянно хмурился.- Я вроде видел ее пару раз в школе…

- Это Ксения,- со значением вставил свое слово ТиДжи, словно мстил им этим своим знанием за подначки с журналом.

- Ксения?- Чарли подумал, что это шутка.- Поттер?

- Нет, ее зовут Ксения Забини,- со знанием дела отрапортовал Джей, подхватив за братом.- Она, как и мы, со Слизерина, на нашем курсе. Девчонка – дикая пантера, вмиг оцарапает и не поморщится… Правда, это только с парнями, с подругами у нее очень теплые отношения, они ее очень любят…

- Ксения Забини?- выдавил Луций Малфой, хлопая себя по лбу.

- Та самая Ксения Забини?- Поттер фыркнул, не зная, как на это реагировать.

- А ты думаешь, что есть еще одна?

- Еще одна?- заинтересовался ТиДжи.- Это вы о чем?

- Ни о чем, иди и читай свой журнал,- попросил Джон.

- Нечестно, мы клялись, что никаких тайн!- Джей обвиняющее посмотрел на Рона, и тот поднял бровь, давая понять остальным, что младший брат прав.

- Ладно,- Чарли все еще посмеивался, глядя на отрешенно-холодное лицо Луция.- Когда-то давно – на каком курсе-то мы были?

- На втором,- подсказал Малфой без всяких эмоций.

- Да, в общем, как-то на втором курсе профессор Фауст был не особо доволен тем, как я подготовился к занятию (если быть честным, я вообще к нему не готовился, потому что на той неделе мы нашли тайный проход в Хогсмид)…

- Про Забини,- подсказал ТиДжи.

- Терпение, сударь,- Поттер чуть толкнул кузена в колено носком ботинок.- Итак, Фауст попросил меня остаться после уроков, и я вежливо откликнулся на его просьбу.

- Мерлин, ты пока расскажешь, я уже седьмой курс закончу,- простонал Джей.

- Еще раз перебьешь, то не закончишь, потому что будешь сидеть дома в цветочном горшке и питаться солнечными лучами,- шутливо пригрозил Чарли.- Итак, меня попросили сменить переплеты на подшивках старых номеров «Еженедельного Пророка», корки давно истрепались… Вот тогда-то я и наткнулся на пару интересных статеек времен Малой Войны…

- Это с оборотнями, да?- блеснул познаниями в истории магического общества ТиДжи.- Когда бабушка Джинни погибла…

- Ага, незадолго до того, как ты был зачат,- усмехнулся Джеймс.

- Ты тоже,- не остался в долгу маленький Снейп.

- Все мы были тогда зачаты, сразу скопом,- не выдержал Чарли.

- И что там было, в этих заметках?- Джей чуть придвинулся к кузену, открыв широко глаза.

- Одна была о попытке неких братьев и сестры Забини организовать похищение Лили Поттер…

- Тети Лили?!- изумился ТиДжи, в глазах его блеснула злоба, словно дай ему сейчас в руки этих самых похитителей любимой тетушки, он бы их растерзал.

- Ну, проявив любопытство, я еще порылся в изданиях того времени и накопал очень много информации о том времени, которую родители тщательно скрывали, чтобы не травмировать наши детские души,- Чарли ухмылялся, довольный собой.- Например, объявление о помолвке Скорпиуса Малфоя и некой Присциллы Забини, сделанное мистером Драко Малфоем… Некоторые подробности о ходе Войны, в том числе о нападении на «Нору»…

- Что?!- вскрикнули хором младшие Уизли-Снейп.

- И о финальной битве,- сделал вид, что не заметил, как его прервали, Поттер.- Конечно же, о суде… Среди подсудимых значились все та же Присцилла Забини и ее старший брат, некий Дрейк Забини, осужденный условно из-за того, что получил серьезные травмы и был заперт в больнице Святого Мунго…

- Так ему и надо – нечего было тетю Лили трогать,- ТиДжи рубанул рукой воздух, все еще сердясь.

- Потом в дело включился Луций,- Чарли подмигнул хмурому кузену.- Он тоже порылся в старых газетах и нашел заметку о том, что через несколько лет Присцилла Забини была выпущена из тюрьмы…

- Как?!

- … из-за какой-то болезни, в результате которой она и скончалась…- Чарли опять пихнул ногой кузена, чтобы не перебивал.- Причем была еще одна ооочень интересная, но очень скупая информация о том, что в эти же дни был осужден некий граф Деверо – за похищение миссис Малфой и нанесение ей тяжелых магических травм…

- Луций…- Джей с растерянности повернулся к кузену.

- Я как-то спросил у отца, но он стал таким серым, что я просто не стал настаивать и спросил у деду,- Малфой пожал плечами.- Тот тоже ничего конкретного не ответил… Видимо, тогда произошло что-то уж очень тяжелое, что никто в нашем семействе вспоминать не хочет…

- В общем, это не относится к делу. Так вот, почти сразу же после смерти Присциллы Забини погиб ее младший брат, Фриц Забини, при обстоятельствах каких-то темных и нераскрытых…

- А Ксения Забини?

- А тут все еще интереснее,- улыбнулся Чарли, подходя к любимой части этой истории.- Дрейк Забини находился и, наверное, до сих пор находится в закрытой палате Святого Мунго, где работает…

- Тетя Ксения!- догадался Джей, просияв.- Это в честь нее, да?

- Да. Я спросил как-то маму про Дрейка Забини. Оказывается, она долгое время лечила его, в результате чего тот немного обрел разум и присмотрелся к одной из ухаживавших за ним сестричек, которая вскоре и родила ему ребенка…

- Дочь Ксению,- подытожил Джеймс, с легкой улыбкой глядя на Луция. Чарли кивнул, довольный собой.

- То есть эта девчонка – дочь и племянница тех, кто когда-то пытался причинить вред тете Лили?- ТиДжи сморщился, словно проглотил лимон.

- А ты – внук человека, который некоторое время был Пожирателем Смерти,- спокойно напомнил брату Рон.

- Ты тоже! И он, кстати, потом рисковал собой, чтобы…

- Ой, да хватит вам,- попросил Джон,- начали тут вспоминать, у кого кто в предках был… Луций, ты чего загрузился-то? Ну, послала она тебя… Или…? Понравилась, а?- парень хитро взглянул на Малфоя, и тот презрительно отвернулся.

- Да, брат, ты попал,- рассмеялся Чарли, но тут же посерьезнел:- Вспомни, что любит говорить Альбус… История никогда не повторяется…

- Она просто исправляет свои ошибки,- хором завершили Джон и Джей.

Луций закатил глаза:

- Причем тут это?

- Да ни при чем,- стараясь не рассмеяться, заверил кузена Поттер.- Так, к слову пришлось…

- Она пятикурсница!

Все присутствующие посмотрели на сына Лили Поттер с легкими улыбками.

- Я просто взглянул на нее, и все! И вообще Малфои…

- …не оправдываются!- хором со смехом завершили за Луция парни, а Нарцисса лишь улыбнулась.

- Ох, вы невыносимы,- Малфой поднялся.- Я пошел выполнять свои обязанности.

- Смотри, не напорись снова на диких кошек!- рассмеялся Джей, за что опять получил молчаливый подзатыльник от Рона.- Ну, что опять?!

- Я с тобой,- молчавшая все это время Нарцисса взяла с полки мантию и последовала за братом. Чарли покорно вздохнул и тоже покинул купе.

В шумных коридорах перед ними, как обычно, расступались, вслед несся шепот – все это было привычно и уже давно не задевало. Луций взял Нарциссу за руку, и она чуть улыбнулась. Они кивали знакомым, проходя два вагона, что отделяли их от святилища старост»; в одном из них они столкнулись с Ремусом – он быстро сообщил им, что Сириус сделал предложение своей девушке и свадьба назначена на рождественские каникулы.

- Ох, торопится,- покачал головой Чарли, когда они оказались в тихом и почти пустом вагоне для старост, откуда эти самые старосты уже разбежались по поезду.

- Скажи, что ты будешь пять лет ждать после окончания школы, чтобы сделать из Черити Грегори Черити Поттер,- ухмыльнулся Луций, подходя к табло, на котором все ему подчиненные старосты должны были делать отметки о патрулировании и нарушениях.- Смотри, опять Эрик и Эд в черном списке, тетя Шарлотта их обоих когда-нибудь проклянет…

- Надеюсь, что мне позволят при этом присутствовать,- мечтательно откликнулся Поттер, украдкой взглянув на приоткрытую дверь одного из купе.- А где твоя женская половина, а, Школьный Староста? Или тебе не дали в помощь женскую логику, зато наделили правом заходить в туалеты для девочек?

- Клоун… Думаю, Староста номер два выслеживает Рона,- пожал плечами Малфой,- она же помешана на нем…

Дверь в одно из купе медленно отъехала, и в коридор вышел молодой человек, явно уже выросший из хогвартских мантий – лет двадцати пять.

- Привет еще раз старостам и им сочувствующим,- уголок тонких губ дернулся, загорелое лицо на миг стало еще моложе, почти мальчишеским, от пронзительно черных глаз побежали лучики.

- А, профессор,- Чарли ухмыльнулся, отступая немного назад.

- Мы еще не в школе, так что пока можно по-старому,- пожал широкими, натренированными плечами мужчина.- Пойду, разомнусь немного…

Он повернулся уходить и бросил небрежный взгляд на Нарциссу: черные глаза казались бездонными и завораживающими, словно черная водяная воронка на миг утянула ее. На загорелом лице не было ни интереса, ни восхищения – полное равнодушие, только вот глаза буквально обожгли – холодным пламенем тайного обещания.

- Нисса…- Луций подергал ее за руку, пытаясь привлечь внимание. Кажется, она закрыла глаза и даже на миг перестала дышать, напуганная и завороженная одновременно.- Ты в порядке?- Малфой за спиной сестры обменялся взглядами с Чарли. Поттер просто светился от удовольствия.

- Кто это?- девушка указала на закрывшуюся за мужчиной дверь.

- Ты разве не помнишь?- удивился вполне натурально Луций.- Это Александр Грей, лучший Охотник в отцовской команде, правда, был лучшим, потому что получил серьезную травму и на три месяца отлучен от тренировок…

- А что он тут делает?- Нарцисса пыталась понять, почему так похолодели ее руки. Кажется, ее задело то равнодушие, с которым этот человек смотрел на нее…

- Ну, Арабески женился и отбыл из Хогвартса, так что папа порекомендовал МакГонагалл Грея на пост преподавателя по полетам на метле, пока они не найдут кого-то другого…

- Преподаватель…- девушка встряхнула головой и чуть улыбнулась.- Да, многие девушки пожалеют, что полеты на метле – это только для первокурсников…

- Зато на играх по квиддичу будет бешеная посещаемость,- ухмыльнулся Чарли.- Что делать будем?- он просто светился от какой-то радости.

- Может, вернемся к ребятам? Скоро уже Хогсмид,- предложила Нарцисса, глядя, как Луций стирает палочкой записи о нарушениях их кузенов. Конечно, потом эта пара тети Шарлотты получит головомойку от брата и Рона, но они никогда не выносили сор из избы…

- Иди, сейчас догоним,- Чарли подмигнул кузине. Девушка кивнула и пошла по коридору.- А я говорил!

- Будем надеяться, что Алекс послушается нашего совета и подольше постарается казаться равнодушным к ней…

- Странно, что она до сих пор не знала, что Грей уже несколько раз пытался познакомиться с ней, но суровый папа Скорпиус пресекал эти попытки,- Поттер почесал затылок.- Как думаешь, твой отец специально…?

- А я откуда знаю,- пожал плечами Луций.

- То есть он мог своими руками подсунуть в школу…?

- Отец может все что угодно, поверь мне.

- И откуда он знать мог, что это сработает?

- Полосатый,- Луций повернулся к кузену, чуть нахмурившись,- я не хочу думать, что мой отец оказался в курсе того, что моя сестра влюбилась в тридцатилетнего друга нашего дядюшки, что он как-то узнал все подробности и решил подсунуть шестнадцатилетней дочери взрослого мужчину, чтобы ее отвлечь!

- Чего ты вспыхнул-то? Ты с какой-то странной стороны смотришь,- улыбнулся Поттер.- Твой отец знает Нарциссу ооочень хорошо, даже слишком. А теперь смотри: три месяца – это не такой уж большой срок, по крайней мере, с Ниссой. Этого времени вполне хватит, чтобы привлечь ее внимание и завоевать доверие, но вряд ли на что-то большее… Потом Грей возвращается в команду, под неусыпное око дяди Скорпиуса, а Нарцисса остается в школе… На каникулах она опять же под присмотром, но за время разлуки они начинают обмениваться пылкими письмами, она скучает по Грею… И когда у них завязывается роман, Ниссе уже почти семнадцать, а Грей уже не профессор…

- А если он ей не нужен, и ты ошибаешься? Она же только о Конде и думает!

- Это пока,- хмыкнул Чарли,- ну сам подумай: какая между Робертом и Греем особая разница, кроме возрастной? Старше ее, это раз. Недосягаемы – это два, потому что Грей – преподаватель и вряд ли посмеет сделать хоть шаг в сторону, а то дядя Скорпиус ему что-нибудь открутит… Шрам? Так у Грея, я думаю, куча шрамов, он же давно дружит с Бладжерами… Единственно, что вампирской крови бы ему чуть-чуть, но тут даже Малфои не в силах помочь… Но если Грей и дальше будет делать вид, что Нарцисса ему безразлична, – а я бы на его месте еще и внимание другим девушкам уделил, ну так, комплименты, улыбки и все-такое – то сначала в ней взыграет гордость, затем интерес и чувство охоты…

- Поттер.

- Ну что?

- Ты свахой работать не пытался?

- Если только в паре с твоим отцом,- улыбнулся Чарли, хлопнув друга по плечу.- Не хмурься, жизнь прекрасна! Нисса скоро забудет нашего вампира…

- Идем лучше ее догоним,- все еще хмурясь, ответил Луций,- нечего ей ходить одной по коридорам…

- Вдруг кошка Ксения на нее накинется из ревности?- подразнил брата Чарли и ловко увернулся от карающей руки.

- Дурак ты, Поттер.

- Где-то я это уже слышал,- рассмеялся Чарли.- Идем, братишка, пока история без нас с тобой все ошибки не поисправляла…

@темы: Гарри Поттер, творчество, фанфики