Девушка с крыльями и хвостиком
Когда начинаю писать, в голове столько сразу мыслей, просто свалка какая-то образовывается, словно вместе с моим прихотливым и капризным Музом просыпается десяток паразитов мыслей, которые копошатся и не дают спокойно думать о том, о чем нужно думать. Просто какой-то кошмар, просто можно потеряться во всем этом, а кто потом поможет мне найтись?
Начала снова писать, но пока что-то не очень идет, наверное, по прошествии времени потеряла хватку.
Но клавиатура хорошо работает, мягко, это для меня очень важно, а то непропечатывающиеся буквы раздражают, а ведь когда-то я ночами писала от руки, ручкой, эти тетрадки со смешными повестями и романами до сих пор лежат в шкафу, ожидая часа, когда я к ним вернусь, чтобы взять оттуда когда-то появившиеся идеи и облечь в нормальную, более зрелую форму... Помню, мысли у меня и в тринадцать лет были довольно серьезные: о воле, о смерти человека и его души, о прощении... Наверное, мне в подростковом возрасте больше не о чем было думать, все гуляли и встречались с парнями, а я сидела за столом и строчила какие-то странные для двеннадцати-четырнадцати лет мысли...
А еще говорят, что нельзя быть мудрым в семнадцать лет, смешно. Когда еще приходят самые мудрые и самые простые мысли, как не в период самого активного и самого глубокого постижения мира и себя самого? Именно тогда, и эта пришедшая к нам мудрость остается с нами всю жизнь, просто все зависит от того, кто откуда и в каком количестве черпал жизненную мудрость...
Мне тогда досталось, в мои шестнадцать-семнадцать, и дело даже было не в трудностях переходного возраста и определения жизненного пути... Дело было в ломке моей мечты, в перестройке мыслей из-за тех записей, что делали своим иероглифическим почерком медики в медицинской карте... В медицинских ошибках и неоправданных ожиданиях, в слезах в подушку и истериках. Дело было в том, что в объективную реальность не могла вмешаться даже мудрость. Эта мудрость просто помогала смериться и идти дальше, перешагнув и медицинские вердикты, и потерянные мечты.
Потому что чтобы жить дальше, нужно было найти новую мечту...
Вот об этом я писала, сама для себя, для себя той, с заплаканными глазами и исколотыми для капельниц венами, с синяками под глазами, с опустошенной душой - я писала о мечте других, чтобы найти мечту для себя. И пусть это было неумело и порою смешно, как-то по-сказочному или нереально. Написанное было той мудростью, что к тому времени накопила моя душа, закованная в несовершенное тело. И мне не стыдно за те записи, хотя читали их только близкие, потому что подобным непринято делиться со всеми, а вдруг кто плюнет в душу...
В общем, как сказала одна моя близкая знакомая, которой довелось читать и раннее, и сегодняшнее мое творчество: эти твои тетрадки отличаются от файлов в компе только тем, что в файлах реже раз в десять повторяются слова "душа", "любовь" и "надежда", зато чаще они подразумеваются...
И я очень надеюсь, что муз мой, несмотря на паразитирующий хаос ненужных мыслей, все еще помнит эти слова и никогда не перестанет говорить о них, пусть и не называя напрямую. Потому что в этих словах и есть самая большая человеческая мудрость.
Душа. Любовь. Надежда.
Начала снова писать, но пока что-то не очень идет, наверное, по прошествии времени потеряла хватку.
Но клавиатура хорошо работает, мягко, это для меня очень важно, а то непропечатывающиеся буквы раздражают, а ведь когда-то я ночами писала от руки, ручкой, эти тетрадки со смешными повестями и романами до сих пор лежат в шкафу, ожидая часа, когда я к ним вернусь, чтобы взять оттуда когда-то появившиеся идеи и облечь в нормальную, более зрелую форму... Помню, мысли у меня и в тринадцать лет были довольно серьезные: о воле, о смерти человека и его души, о прощении... Наверное, мне в подростковом возрасте больше не о чем было думать, все гуляли и встречались с парнями, а я сидела за столом и строчила какие-то странные для двеннадцати-четырнадцати лет мысли...
А еще говорят, что нельзя быть мудрым в семнадцать лет, смешно. Когда еще приходят самые мудрые и самые простые мысли, как не в период самого активного и самого глубокого постижения мира и себя самого? Именно тогда, и эта пришедшая к нам мудрость остается с нами всю жизнь, просто все зависит от того, кто откуда и в каком количестве черпал жизненную мудрость...
Мне тогда досталось, в мои шестнадцать-семнадцать, и дело даже было не в трудностях переходного возраста и определения жизненного пути... Дело было в ломке моей мечты, в перестройке мыслей из-за тех записей, что делали своим иероглифическим почерком медики в медицинской карте... В медицинских ошибках и неоправданных ожиданиях, в слезах в подушку и истериках. Дело было в том, что в объективную реальность не могла вмешаться даже мудрость. Эта мудрость просто помогала смериться и идти дальше, перешагнув и медицинские вердикты, и потерянные мечты.
Потому что чтобы жить дальше, нужно было найти новую мечту...
Вот об этом я писала, сама для себя, для себя той, с заплаканными глазами и исколотыми для капельниц венами, с синяками под глазами, с опустошенной душой - я писала о мечте других, чтобы найти мечту для себя. И пусть это было неумело и порою смешно, как-то по-сказочному или нереально. Написанное было той мудростью, что к тому времени накопила моя душа, закованная в несовершенное тело. И мне не стыдно за те записи, хотя читали их только близкие, потому что подобным непринято делиться со всеми, а вдруг кто плюнет в душу...
В общем, как сказала одна моя близкая знакомая, которой довелось читать и раннее, и сегодняшнее мое творчество: эти твои тетрадки отличаются от файлов в компе только тем, что в файлах реже раз в десять повторяются слова "душа", "любовь" и "надежда", зато чаще они подразумеваются...
И я очень надеюсь, что муз мой, несмотря на паразитирующий хаос ненужных мыслей, все еще помнит эти слова и никогда не перестанет говорить о них, пусть и не называя напрямую. Потому что в этих словах и есть самая большая человеческая мудрость.
Душа. Любовь. Надежда.
-
-
13.05.2011 в 22:49Я тоже начала писать в тринадцать, аналогично не гуляя по двору с мальчишками (и куда меня это привело?)).
Почему же? Наверное, из-за того, что переезжая из города в город (папа у меня военный) я каждый раз теряла частичку своей души.
И вот он - пункт назначения - Воронеж, город, который даже спустя годы я не могу полюбить. Именно здесь я начала писать, возможно, это стресс, а возможно откололась очередная частичка души и порезала сердце.
Вы писали, что поначалу писали о воле, о прощении. Я же «ударилась» в мистику, в которой было лишь разочарование и месть.
Все мои мысли переносились в тетрадки, на листы и хранятся до сих пор ибо, просматривая их, я с легкой грустью вспоминаю о тех невероятных всплесках творчества, и почему-то вспоминается солнце и Урюпинск (хоть и родилась я в Харькове).
И вот мне уже двадцать…
Медицинская карта просто шикарно раздута, а о диагнозах можно говорить лишь с сарказмом, не так больно.
Но знаете…Когда проходила курс лечения пиелонефрита (не особо приятная болезнь почек, которая любит напоминать о себе) я, полулежа, пыталась вычитывать ваши добрые и нежные творения по миру Поттера. Забывалась боль и на губах появлялась улыбка. Сейчас я в ожидании книг и операции. Но все равно…
Спасибо.
Вам повезло, что ваши работы читали еще и близкие. Своим я душу не раскрываю - такой человек. Человек, который в одиннадцать стал атеистом, а в девятнадцать пишет неотправляемые письма мертвому человеку.
И вот странно: чем старше я становлюсь, тем больше в моих «записульках» появляться любви.
А я… Каждое лето надеюсь,что смогу обличить в нормальную форму, то, что я написала.
Вы правы - главное надеяться.
Лена.
-
-
13.05.2011 в 23:50-
-
14.05.2011 в 09:42